— Карран! Маргета нет! Трое эльфов мертвы! Варей умирает…
Он действительно умирал, этот остроухий, которого я мечтал задушить собственными руками. Истекал кровью, наверняка понимая, что собратья из Странного Леса умеют залечивать даже такие раны. Не просил Избавителя. Просто смотрел с легким удивлением в темнеющее небо. Вряд ли он думал, что погибнет вот так, случайно оказавшись на пути твари, приговоренной к казни за убийства детей, и все планы рухнут.
Эльф увидел нас. Четко произнес:
— Мелос защитит лучше, чем Лес… Это ложь. За нее хорошо платят! А потом приходит расплата… Маргет пойдет в таверну «Роза на якоре». Там встреча… Там его ждут… Все было просто — он нападает, мы спасаем, и репутация Старилеса летит гномам в топку. Но он стал безумцем, и я предал его, переметнулся на вашу сторону. Теперь пришло время возмездия… Пустошь никогда не объединится. Прости за дочь, Карран. Мы вернули тебе сына… Ты обещал расплатиться. Душа — слишком много… Предупреди их! Они ждут приговоренного, но сами умрут. Боги не помогут. Предупреди…
Это были его последние слова.
Похоже, в город отправляемся мы с «папой» вместе…
До сих пор я считала, что завтрак в постель — это приятно. Да, считала! Пока Его Высочество не доказал обратное. Не спорю, суп с капустой был вкусным, но приветственно визжавший принц портил всю картину.
Это невероятно, однако он проснулся гораздо раньше меня. Разузнал, где, зачем и с кем находится. Очаровал Виарелу и Димика. Довел до белого каления Магирела. Принес мне завтрак. И огромный букет неизвестных во Влае цветов. «Ненавязчиво» постукивал посудой, пока я не проснулась. Бросился на шею с радостным криком:
— Рена, я так рад тебя видеть!
Не закрывал рот, описывая свои похождения в подземном городе гномов, пока я не закончила есть. Показал портрет «единственной возлюбленной и ее семьи». Надо признать, гномка оказалась очень даже симпатичной — тоненькая, на голову выше своего отца, светловолосая, с носиком-кнопкой. По меркам гномов — уродина, каких поискать. Тем более, художник наверняка польстил девушке, приближая ее к канонам красоты подземного народа. Арголин, несомненно, был доволен приобретением.
История о том, как в волосах Лана появилось несколько мелких косичек с цветными лентами и как беловолосый не-людь от них избавлялся, немного подняла мне настроение. А после рассказа о ночевке в комнате Гента и посетительнице, испугавшейся обычного садового слизняка, я готова была петь и плясать.
Наконец Арголин убежал показывать эльфам яркий пример человеческого дружелюбия, однако долго наслаждаться одиночеством мне не пришлось.
Заглянула Виарела. Похвалила принца, по достоинству оценившего ее стряпню. Пожаловалась на мужа, назвавшего ее суп безвкусными помоями. Опять похвалила Его Высочество, подсунувшего Магирелу эти самые помои, чтобы тот заметил разницу. В лицах изобразила сценку «Правитель Старилеса, его волосы и трудолюбивый мальчик».
В распахнутом окне показался Димик. Передал эльфийке какой-то сверток, рассказал свежую сплетню: «О, мой герой, наконец-то мы одни… А-а-а, что это у тебя такое маленькое, скользкое и шевелится?! — Я не герой, я еще принц… А-а-а, убери от меня этого слизняка!», и попросил поторопиться.
Я спросила, к чему спешка, ведь в Пустошь мы отправляемся завтра, а о каких-либо важных празднествах никто не предупреждал. Виарела как-то странно на меня посмотрела и сказала, что насчет важности предстоящего судить мне, но поторопиться не помешает.
В свертке нашлось длинное цветастое платье с пышной юбкой и кружевными рукавами. К нему прилагалась небольшая диадема стоимостью примерно как весь наш Веселый квартал и босоножки той же ценовой категории. Да, нехило живут среднестатистические эльфы!
Естественно, я заупрямилась. Заявила, что если на праздник пускают только по одежке, то пусть празднуют без меня. Эльфийка неуверенно улыбнулась, словно не в силах понять, говорю ли я серьезно или это такая шутка неудачная. Затем поинтересовалась, не хочется ли мне порадовать красивым нарядом своего жениха.
С трудом вспомнив, что, оказывается, уже пару дней как невеста, я отрицательно покачала головой. Нет, не стоит лишний раз дразнить гартонца. Радовать, то есть. Пускай продолжает считать меня, если я правильно поняла его мотивы, удобной отговоркой от любвеобильных эльфийских красавиц.
Не хочет человек пользоваться случаем — не надо. Жаль, Нява здесь нет, уж он-то своего не упустил бы! А заявлять сегодня, мол, если ты, Гент, не заметил, то я тоже девушка, причем красивая, означало бы перечеркнуть возможность попасть в Пустошь. Нет уж, в роскошных нарядах я буду щеголять дома! Когда вернусь… С братом, разумеется! Если вернусь…