Царица вернулась в Пальмиру и первым делом вызвала советника Лонгина. Он нашёл её в приподнятом настроении и понял, что поездка пошла на пользу. И даже первая фраза, которую он услышал, не удивила:

— Если я поверю, что всем миром владеет не римский император, а распятый римлянами Иисус Христос, — я тоже христианка.

Лонгин широко улыбнулся.

— Неслыханно! Моя царица стала адептом веры христиан после одной поездки в их обитель. А что касается слов, кто владеет миром, могу только повторить Цицерона: «Я не буду оспаривать того, что боги существуют. Но буду оспаривать любые доказательства, что они существуют, потому что так называемые боги — это собственно Природа вещей, которая не дала нам познания предела тех самых вещей». Я согласен с ним, что человек верит тому, чего не видит, но хочет увидеть. В этом причина любой веры. Человек сначала верит во множество богов вокруг себя, но всё время ищет путь к Богу и не находит его.

— Соглашусь с каждым твоим словом, мой мудрейший советник. А призвала тебя сейчас для важного поручения. Пока возвращалась из Ябруда, надумала пригласить в Пальмиру христианского епископа из Антиохии. Пусть возглавит наших христиан и мне поможет в общении с ними. Ты хороший переговорщик, поедешь с моим посланием к Павлу Самосатскому. Сейчас он самый влиятельный священнослужитель на Востоке. Обещай всяческую поддержку от меня, если переберётся к нам.

Прошло немного времени, как Лонгин возвратился в Пальмиру. Сразу поспешил к царице, но начал с впечатлений от Антиохии, какая благоустроенная и удобная для жителей: мраморные плиты на мостовых, освежающие в жару фонтаны на площадях, квартальная застройка и могучие оборонительные стены с крепостью-акрополем.

— Я удивился, увидев дома с мозаикой, водопроводы и бани в каждом доме, на улицах зелёные рощи. Великолепный театр, ипподром, цирк и, конечно, стадион! Ночью на улицах светло, как днём, от масляных фонарей, и всюду стражи порядка.

Зенобия перебила его:

— Я готова слушать о славном городе Антиоха Селев-ка бесконечно. С чем ты приехал?

Лонгин погрустнел:

— Похвастать результатами не могу, царица.

— Это не похоже на тебя!

— В Антиохии я общался с христианами, знающими епископа. О нём говорили как о предельно образованном человеке. Когда-то он изучал философию, затем давал уроки. Разбогател. Став христианином, раздал имущество нуждающимся. В городе радовались, что у молодёжи появился мудрый наставник. Но в последнее время с ним произошло необъяснимое — при чтении проповедей начал вести себя, как актёр в театре.

— Как тебя понимать?

— На проповедях епископ совершал неприличные телодвижения и жесты; по окончании требовал от прихожан оваций для себя. Недавно отменил церковные напевы, гимны Спасителю, заменив гимнами в честь себя самого.

— Что было дальше?

— Собрались высшие иерархи веры на совет, призвали его объясниться. Он не явился, да ещё всех обругал на проповеди для верующих. Вот и признали епископа догматиком, иначе — исказителем святой веры, запретили служение Церкви.

Зенобия, когда узнала подробности скандала, совсем растерялась.

…Павел Самосатский не признавал Сына Божия сошедшим с неба, а учил прихожан о земном Его происхождении. Епископ утверждал, что Слово и Святой Дух находятся в Боге-Отце таким же образом, как разум и дух в человеке. А ещё, что Иисус с рождения был обычный человек; Сыном Божиим он стал через обитание в нём Божественного Слова… И ещё изрекал вслух всякую подобную ересь…

Советник, наблюдая расстроенное лицо царицы, предложил: