Говоря о рудниках, служитель кривил душой. Все знают, что, приходя на места концентрации магических пород и контактируя с ними, человек умирал медленной мучительной смертью от истощения и отчаяния: магическая руда вытягивала жизненные силы и впитывала их, словно губка. Хоть магию в поместье лэра Карола и не признавали, но вот сварливые обещания сослать ленивых слуг на рудники звучали постоянно. Тогда-то матушка и объяснила мне, почему так вздрагивают ленивые прачки и вороватые кладовщицы.

В любом случае перспективы у меня были нерадужные.

Я сидела в одиночестве и всматривалась в тусклый свет из-за двери, пытаясь высмотреть ее очертания и структуру, отвлечься от тяжелых мыслей. Несмотря на сложность положения, в какой-то момент я успокоилась и собралась, беззвучно взбодрила себя и решила, что просто так не сдамся. В конце концов, почему это после встречи с дознавателем овощем должна остаться я? Готова поспорить, нервная улыбка приклеилась к моему лицу, а в глазах сиял гнев, это была последняя стадия, что следовала за отчаянием: мне нечего было терять.

Когда дверь открылась, я была готова пустить в бой все свои силы, драться до конца.

— Тише, — прозвучал голос Сиэля. — Я прилетел сразу же, как почувствовал твое состояние.

Герцог подошел ко мне, поманил рукой, и неудобные оковы словно растворились.

Я облегченно простонала, сжатая внутри меня пружина напряжения моментально разжалась и истерика затопила без остатка; горючие слезы полились водопадом. Я резво подскочила на ноги, желая броситься к дракону, но не смогла ступить и шага, тут же упала от усталости. Но мощные руки герцога подхватили меня, не дав ушибиться о твердый каменный пол, бережно подняли и заключили в надежные объятия.

— Где ты был? — слабо простонала я сквозь непрекращающийся поток слез. Дракон вздохнул, помедлил, размышляя об ответе, а потом тихо заговорил:

— Я бы предпочел не говорить тебе об этом в данной ситуации, ты слишком истощена и слаба. Но и ждать смысла нет, я должен быть честен с тобой, чтобы ты, наконец, доверилась мне. Твоя мать… Случилось ужасное. Сати, я прибыл по первому зову, но обнаружил лишь выжженную на многие мили вокруг землю.

— Но как! Почему? — задохнулась от возмущения и шока я. Немыслимо! Моей дорогой матушки больше нет? Мысль просто не укладывалась у меня в голове.

— Моя бедная измученная птичка, это правильный вопрос, — с грустью протянул Сиэль, в то же время унося меня из подземелий. — Ваша скромная семья перешла дорогу кому-то очень могущественному, простой смертный никогда не решился бы переходить дорогу мне.

Я прижалась к мощной груди герцога и расплакалась с новой силой, на этот раз абсолютно беззвучно, но не менее горько. Мама была самым дорогим моим человеком в этом мире, единственной родной душой. Я безумно скучала вдали от нее, а теперь и вовсе потеряла… И все мое естество протестовало против этого, я знала правду, но не верила ей, казалось, что это просто чья-то глупая жестокая шутка. Но нет, дракон не шутил. Он был мрачнее тучи, хоть и пытался казаться спокойным и собранным. От Сиэля пахло костром, его одежда была вся в копоти, а сердце стучало так громко, словно вот-вот выпрыгнет из груди. Взглянув на его лицо, я увидела следы пепла и черные угольные разводы на щеках, что подтверждало его слова. Наверняка при виде пепелища он бросился на поиски — таков он был.

Мы медленно шли по коридорам Бран-Даора (точнее, это Сиэль шел, а я лежала у него на руках и обреченно смотрела вокруг). Если поначалу стражи еще пытались как-то нас остановить и говорили о королевском приказе и приходе дознавателя, то вскоре перестали:

— Она моя! — рявкнул герцог так громко, что драконий рев четко слышался сквозь человеческий голос. И я почему-то поверила ему: не отдаст.

Как я и думала, уже через несколько минут мы оказались в покоях Сиэля. На мой робкий призыв отпустить меня к себе последовал крепкий и строгий отказ:

— Ну уж нет, — серьезно заявил дракон. — Один раз я тебя уже оставил, больше подобной ошибки не совершу. И да, сегодня же мы поженимся, отказы не принимаются.

— Но… — неверяще протянула я, припоминая, что являюсь чуть ли не главной разбойницей королевства.

— Никаких «но», — ответил Сиэль и бережно усадил меня в резное кресло неподалеку от собственной постели. — Ты — подданная короля, он имеет право делать с тобой все, что пожелает. Как только ты станешь женой дракона, все изменится: политика, знаешь ли.

Звучало предложение очень заманчиво, если бы не одно «но».

— Погоди, ты ведь присягнул королю, он имеет власть над тобой. Разве кровные клятвы не имеют свойства распространяться на весь род? — задала я беспокоивший меня вопрос. — Не стану ли я вновь заложницей обетов, когда… Эм-м… после подтверждения брака.