Глава 12. Интегративная психотерапия с парами

Интегративная психотерапия использует широкий спектр теоретических концепций. Она отличается от общего эклектического подхода («если что-то работает, используй это!») тем, что синтезирует каждую идею, каждую технику и каждый лечебный план в свою детально разработанную структуру. В основе этой референтной системы лежит концепция, согласно которой межличностный контакт - так, как он переживается в отношениях, - является главным фактором психологического благополучия. Если в психическом здоровье человека наблюдается дефицит, интегративная психотерапия предполагает, что нарушенные отношения являются одной из составляющих этого дефицита. Соответственно, мы предполагаем, что исцеление нарушенных отношений и обеспечение стабильных и здоровых новых отношений помогает клиентам восстановить их психологическое благополучие. Психологическое здоровье становится лучше в той мере, в какой человек переживает контакт в отношениях. И этот принцип приложим ко всем отношениям: между терапевтами и их клиентами, между родителями и детьми, между друзьями, а также в парах.

Представление об исцелении через отношения особенно значимо в терапии пар, где отношения в паре находятся в фокусе терапии с самого начала. Хотя часто бывает, что одному или обоим членам пары принесла бы пользу индивидуальная психотерапия - и в идеале лечебный план для пар содержит возможности для индивидуальной работы: третий «клиент» в терапии пар - это всегда отношения как таковые. По мере того, как пары учатся быть все более и более контактными, учатся слушать друг друга и отвечать друг другу, а также заботиться друг о друге, отношения между партнерами изменяются; со временем эти изменения могут значительно уменьшить потребность в непрерывной индивидуальной терапии.

В главе 5 мы ввели понятие «потребности в отношениях» и подробно рассмотрели, почему забота об этих потребностях составляет основную задачу терапевта. Потребности в отношениях, однако, не являются исключительно, или даже преимущественно, феноменом психотерапии. Они - часть любых отношений, и здоровье отношений во многом является производной того, как именно и насколько хорошо удовлетворяются эти потребности. Потребности в отношениях не являются чем-то «ненормальным», или «патологическим», или «незрелым»; иметь эти потребности - часть того, чтобы быть человеком. Наши потребности в отношениях сопровождают наши переживания, как постоянный фон; когда одна из потребностей попадает в сферу осознания и удовлетворяется, она естественным образом снова отходит на задний план. Однако, если эта потребность остается неудовлетворенной, она остается на переднем плане до тех пор, пока в ее отношении что-то не предпримут; со временем такая неудовлетворенная потребность может оказывать влияние почти на каждый аспект нашего способа быть в мире.

В длительных парных отношениях постоянная неспособность признавать какую-либо потребность в отношениях у партнера (одну или более) и отвечать на нее неизбежно отразится на отношениях в целом. Подобно ситуации, когда есть зуд, а почесаться нельзя, неудовлетворенная потребность становится все более и более требовательной. Из источника беспокойства она превращается в боль, и из боли переходит в фиксацию. Партнер, испытывающий эту боль, пытается решить проблему, используя те виды стратегий, которые срабатывали в других ситуациях. Если эти стратегии оказываются неэффективными, партнер, скорее всего, обратится к более давним и более детским механизмам совладания, основанным на сценарных убеждениях, которые, вне нашего осознания, управляют нашим поведением и ограничивают нашу спонтанность, нашу гибкость и нашу способность к творчеству. Партнер может часто психологически регрессировать, демонстрируя все более и более архаичное поведение. Его восприятие другого партнера и реакции на этого партнера будут все больше определяться его собственной потребностью, фрустрацией и проекциями.

А что же делает партнер, пока все это происходит? Как ни странно, ощущая, что его собственные потребности в отношениях не удовлетворяются, чувствуя фрустрацию, пытаясь справиться, партнер проходит через тот же процесс. Вместе партнеры создают интерактивную нисходящую спираль, т. е. каждый партнер реагирует на неэффективное поведение другого. Этот паттерн знаком любому терапевту, работающему с парами, и непростая задача заключается в том, чтобы перевернуть этот паттерн: помочь каждому партнеру научиться признавать потребности другого в отношениях и отвечать на них, заменить самозащиту доверием, поменять фиксированные гештальты на спонтанность и контакт.

Наша модель проблемных отношений предполагает, что для дисфункциональных отношений характерны две основные черты: когда возникает проблема, оба или один партнер склонны проецировать (то есть воспринимать другого партнера через призму прошлых отношений) и регрессировать (использовать все более примитивные стратегии решения проблем). Логично предположить, что любая замена таких реакций на более удовлетворяющие и эффективные, вероятно, повернет ухудшение отношений вспять. Чтобы этого достичь, в работе с парами мы используем четыре основных терапевтических процесса: 1) наблюдение за системой с целью выявить нарушение контакта, характер проекции и архаичные паттерны; 2) «индивидуальную» работу с каждым партнером в присутствии другого, чтобы обнаружить и довести до осознания устаревшие, более-не-эффективные паттерны восприятия, убеждений и поведения; 3) обучение партнеров распознавать потребности в отношениях и отвечать на них; 4) обучение партнеров проводить терапевтическое исследование друг с другом. Все вместе взятые эти процессы могут изменить направление нисходящей спирали на обратное таким образом, что партнеры смогут начать поддерживать и воодушевлять друг друга, а не тянуть друг друга вниз; фактически, мы используем отношения, чтобы исцелить отношения.

На протяжении всей нашей работы с парами (как и с отдельными личностями) мы особенно внимательно относимся к тому, как потребности в отношениях выражаются и как на них отвечают. Вы можете вспомнить (глава 5), что мы выделили восемь основных потребностей в отношениях: потребность в безопасности; в признании ценности функции наших аффективных, поведенческих и ментальных процессов; в принятии со стороны защищающего и надежного другого; во взаимности; в самоопределении; в том, чтобы оказывать влияние на другого; в том, чтобы другой проявлял инициативу; в том, чтобы выражать любовь. Эти потребности и ответы на них создают богатый фон для любого очевидного содержания терапевтической сессии. В работе с парами выражение потребностей в отношениях и ответы на них происходят, переплетаясь, между тремя сторонами: от партнера к партнеру, от партнера к терапевту и от терапевта к партнеру. (Да, терапевт тоже испытывает потребности в отношениях. Необходимо, чтобы терапевт осознавал эти потребности; их выражение иногда может иметь терапевтический эффект; а внимание к тому, как клиент/ партнер реагирует на них, может помочь всем участникам лучше понять паттерны и процессы отношений.)

В этой главе мы представим вам два транскрипта, каждый из которых является фрагментом работы, проведенной в группе интенсивной терапии для пар. Хотя в целом процесс группы включал в себя много шеринга и обсуждения между парами, каждый фрагмент работы, представленный здесь, сфокусирован на одной паре, а группа выступает скорее в качестве аудитории и свидетеля, а не как активный участник работы (тем не менее по завершению работы все члены группы участвовали в ее обсуждении и рассматривали, как они могут применить эту работу в своей собственной ситуации). Первый транскрипт иллюстрирует то, что выше мы описали как «индивидуальную» работу с одним партнером в присутствии другого. Транскрипт начинается с того, что пара, в достаточно общих чертах, обсуждает свои проблемы, желания и надежды, но довольно быстро фокус внимания переходит к центральной проблеме их отношений: к количеству и качеству контакта между партнерами. При этом восприятие одного из партнеров искажается и появляется проекция, основанная на кумулятивной травме его ранних отношений с матерью. Типичной особенностью нашей работы с парами является то, как терапевт вплетает «индивидуальную» работу, направленную на архаичные проблемы партнера, обратно в текущие отношения пары и как это включение открывает дверь к следующей главе терапевтического процесса в целом.

Лоис и Лестер пришли на данную сессию в разгар семейного кризиса: отец Лоис был болен и не ожидалось, что он проживет долго. Однако они не начали с разговора об отце Лоис, а заговорили о стрессах и напряженных моментах в их обычной повседневной жизни. Лестер сказал, что его беспокоит постоянная работа Лоис по дому; у него не получается сделать так, чтобы она расслабилась, и чтобы они просто наслаждались обществом друг друга. В ответ на приглашение терапевта Лоис говорит с Лестером о том, что побуждает ее оставаться такой занятой.

Лоис: Я помню, что пыталась быть открытой с тобой, множество раз. И вот, когда я открываюсь, ты пугаешься и снова возводишь стену. И это так больно! И вот поэтому я ухожу в работу, ведь это безопасно. И тогда ты говоришь, что хочешь быть со мной, и почему же я ухожу, когда ты хочешь пройтись со мной и побыть вместе. И тогда это все равно что если бы ты хотел быть и со мной, и на работе одновременно (пауза). В этом есть какой-то смысл? (пауза) Много раз мы остаемся вместе, и я делюсь с тобой чем-то. И я пытаюсь стать ближе, и это не получается, и это больно; и тогда я ухожу заниматься своими делами. И, кроме того, это доставляет мне удовольствие.

Терапевт: Итак, когда он видит, что вы, как он говорит, «перегружаетесь» - я на самом деле не знаю, что это означает, но вы знаете, - когда он видит, что вы занимаетесь делами, что вы хотите, чтобы он думал?

Лоис: Я бы хотела, чтобы он просто схватил меня и сказал: «Пойдем и сделаем что-нибудь вместе. Я хочу побыть с тобой», (пауза) Меня можно было бы легко отвлечь от работы.