Глеба Москвина я знала с детства. Он вечно что-то строил вместе с моими родителями, и сам занимался искусством. Особенно современная фотография его увлекала.

– Малышка, Лекси, привет, – весело подмигнул мне Москвин.

– Он держит тебя тут силой? – пошутила я, кивнув на Андрея.

Глеб засмеялся.

– Нет. Я по своей воле и даже инициативе. У нас с Андреем на тебя планы, детка.

Марьяна тотчас приняла боевую стойку, уперев руки в бока.

– План на моего ребенка? Вы серьёзно, мальчики?

– Ничего страшного ей не грозит, – заверил Громов.

Кто бы ему верил? Только не я.

– Присаживайтесь. Я все покажу, – предложил Москвин.

– Как мило ты командуешь в моем доме, Глеб, – огрызнулась мама, но села на диван напротив огромного телевизора в гостиной.

Меня немного трясло, когда я села рядом с мамой. Она сжала мою руку, поддерживая и успокаивая. Громов и Москвин встали по бокам, как стражники. Глеб держал в руках пульт. Андрей скрестил руки на груди.

– Надеюсь, есть очень серьезный повод устроить эту встречу, Андрей, – проговорила мама, воруя мою реплику. – Если ты собрался заставить Алекс вернуться в команду конного поло, то это скверно.

Андрей хмыкнул.

– Я бы не отказался, Алекс, – он послал мне улыбку, которая успокаивала или отвлекала. – Твой замах мне снится по ночам после каждого поражения. Только ты можешь прибить оборону Клима.

Я приподняла бровь.

– Предлагаешь мне мотаться в Москву ради поло? Серьезно, Андрей?

– Мотаться, – он выделил голосом это слово. – Конечно, глупо. Но все может измениться.

– Ты о своем скором уходе?

– И о нем тоже. Хорошо, что ты упомянула. Я ведь не только президент.