– Громов? Что он хотел от тебя?

– Предложил работу.

И я стала рассказывать Косте все, о чем мы только что говорили. Про муралы, про Москвина, про планы и мое участие в новых проектах. Я не заметила, как стала всхлипывать.

– Эй, малыш. Ты чего плачешь? – разволновался Костя.

Он смахивал слезы с моего лица, а я заикаясь объясняла то, что сама только что поняла.

– Я так сильно хочу эту работу. Мне кажется, я всегда хотела именно этого.

– Это ведь круто, Алекс!

– Но еще сильнее я хотела быть с тобой! Все время. Только и мечтала, что меня отпустят из Штатов, и я буду с тобой.

– Так ты будешь, – засмеялся Костя.

– Не постоянно. Мне придется ездить в командировки. Разные города, разные проекты. Что с этим делать?

Костя счастливо засмеялся.

– А что мы всегда с этим делали? Я поеду с тобой, конечно. Как обычно. Ты без меня пропадешь, шальная.

Я тоже стала смеяться сквозь слезы.

– Как? Как ты решаешь проблемы так просто?

– Редкий дар, детка.

Он щелкнул меня по носу.

Я дотянулась до салфеток. Старалась высморкаться культурно, но ничего не вышло. Хорошо, что Костю это не смущало.

Настолько не смущало, что мы снова стали целоваться. В этот раз ничего не было важнее нашей близости. Костя увлекся, и я забыла обо всем. Он приподнял меня и заставил повернуться к нему лицом. Его ладони проникли под мой свитер. Я застонала, ощутив, как он покручивает соски.

– Как же скучал по тебе, – бормотал он, прикусывая мое ухо.

Я заерзала на нем. Хотела сказать, что тоже ужасно скучала, но изо рта рвались только стоны.