– Ребятки, я заказала ужин и… – мама не договорила, но быстро придумала новое продолжение, – и поеду в отель, пожалуй.

Я соскочила с Костика. Он схватил подушку и положил туда, где только что была я, чтобы спрятать палатку от эрекции.

– Блин, – каркнул он, краснея как помидор. – Простите.

Я впервые видела его таким смущенным. Мама очень быстро передвигалась к двери. Я догнала ее уже в холле.

– Мам, прости. Мы увлеклись.

– Конечно, вы увлеклись. Жаль, что пришлось прерваться.

– Не уезжай.

– Перестань, Лекси. Вам нужно побыть вдвоём. Я переночую в отеле. Если хочешь, позавтракаем утром.

– Конечно, хочу. Но… Так неудобно получается. Пока ты принимала душ, мы предались разврату.

Мама прыснула.

– Эту квартиру проектировал папа Марк. Она создана для разврата. И никакой душ я не принимала. Просто оставила вас вдвоем. Вы давно не виделись. Мне вообще повезло, что я наконец увидела Костю. Ты его от меня прячешь.

– Никого я не прячу… просто…

– Просто вам мало друг друга и без нас. Знаю, Алекс. Все знаю. Поэтому я сейчас ухожу, но завтра мы втроем едим яйца Бенедикт в кофейне на Мойке. Отказы не принимаются.

– Я согласна.

– Вот и молодец.

Мама поцеловала меня в щеку и обняла. Пришел лифт.

– Марьяна, до свидания, – крикнул Костя из гостиной.

Мы с мамой засмеялись. Он так и не решился встать с дивана.

– Пока, Костенька, – крикнула мама и скрылась за дверями лифта.

Я осталась стоять, смакуя этот крутой момент. Я очень боялась, что маме не понравится Костя. У нее были весьма завышенные требования к мужчинам. С детства она вкладывала мне в голову мысль, что я Стерн и достойна лучшего. Не знаю, почему я решила, что лучшее синоним богатого. Возможно, потому что Марьяна терпеть не могла моего первого парня, потомственного пэра из Англии.