Рано или поздно йога сновидений замещает убогое и загрязнённое воззрение материализма возвышенным и чистым воззрением. Это священное воззрение, которое позволяет вам видеть священный мир. Так что в следующий раз, когда вы проснётесь утром, оглянитесь на своё сновидение, на двойное заблуждение, от которого вы только что пробудились. Затем посмотрите наружу, на мир, и спросите себя: а
Когда-нибудь после духовного пробуждения вы оглянетесь на сновидение иллюзии бодрствования, на основное заблуждение, и придёте к точно такому же прозрению. Тогда вы, возможно, скажете себе: «Как я мог быть таким дураком? Как я мог так долго спать?».
20
Йога бардо
Смерть не значит, что света больше нет; это значит, что светильник потушен, потому что настал рассвет.
Мы добрались до конечного пункта назначения ночных практик и высшей точки нашей эволюции в этих ночных медитациях. Йога бардо – это созерцательная практика, превосходящая и включающая своих предшественников и показывающая вам, что ночные практики могут подвести вас к темноте смерти и провести сквозь неё. Эта последняя йога включает не только йогу сновидений и йогу сна, однако ночные медитации являются её неотъемлемой частью. Учения о бардо обширны и подробно описаны в других источниках33636. Мы вкратце рассмотрим их в свете наших ночных практик.
С этим материалом мы погружаемся в самое сердце буддизма ваджраяны и растягивающие аспекты ментальных йог. Йога бардо расширяет осознавание от бодрствования до сновидения, затем до сна и наконец до умирания. Тибетское слово «бардо», означающее промежуток, зазор или переходное промежуточное состояние, также используется как название промежутка между жизнями. Уже сам материал этих учений заставляет нас растягиваться. Однако самые реализованные существа на этой планете много веков учили йоге бардо исключительно ради блага других. Поначалу она может казаться недосягаемой, но протянуть к ней руку всё же стоит.
Осознанные сновидения сами по себе являются бардо, или промежуточным состоянием, осознаванием, когда сновидец использует как аспекты состояния сновидений, так и аспекты состояния бодрствования. Вы поддерживаете осознавание состояния бодрствования, одновременно поддерживая среду состояния сновидения. Вы не совсем здесь (не пробуждены) и не совсем там (не спите), но одной ногой стоите в каждом из миров. Этот аспект бардо является частью всех трёх ночных практик (йоги сновидений, йоги сна и йоги бардо), подобно мосту соединяющих сознательный ум со всеми уровнями бессознательного. Итак, хотя «бардо» означает «промежуток» и подразумевает, что что-то разделено, йога бардо является тем, что соединяет.
Йога бардо наводит мосты между жизнью и смертью, соединяя их в бесшовное целое. Для пробуждённого существа, прошедшего по этому мосту, жизнь и смерть теряют смысл. Одна сторона точно такая же, как другая337. Подобно всему остальному, эти два несопоставимых феномена сливаются в недвойственности. Пробуждённые существа не только не спят и не видят сновидений, но и не умирают в общепринятом смысле338. Вот почему они абсолютно не боятся смерти, ведь, как сказал Его Святейшество Шестнадцатый Кармапа незадолго до смерти своего физического тела: «Ничего не происходит». Он уже прошёл по этому мосту и «умер, прежде чем умер».
Хотя видимость умирает (обманывает), реальность (истина) не умирает. Если вы можете отождествиться с истиной своего ума ясного света до того, как умрёте, во время смерти «ничего не произойдёт». Тибетский мастер Согьял Ринпоче, сделавший больше, чем кто-либо другой, чтобы принести мудрость этих учений на Запад, говорит:
Страх, который вызывает в нас непостоянство [смерть], страх того, что ничто не реально и не вечно, – это… наш самый большой друг, поскольку он заставляет нас спрашивать: если всё умирает и меняется, что на самом деле истинно? Есть ли что-то
Если говорить о темноте, нет ничего темнее смерти. Однако, как и в других «тёмных» практиках, мы можем трансформировать эту темноту в свет и осветить свой путь, который без этого мог бы оказаться мучительным. Этот свет позволяет трансформировать величайшие препятствия в величайшие возможности. Многие мастера утверждают, что после смерти есть
На общем уровне Будда учил: «Среди всех следов след слона самый глубокий и великий. Среди всех созерцательных практик созерцание смерти и непостоянства самое глубокое и великое». Осознанные сновидения способны привести нас к этой величайшей созерцательной практике и поместить нашу жизнь в более широкий контекст. Исследователи сновидений Гэрри Хант и Роберт Огилви утверждают: «Мы обычно захвачены событиями своей жизни, теряя себя в них и буквально забывая, что мы живы и когда-нибудь умрём, или никогда не замечая этого». Они продолжают:
Это контекст полной человечности, к которому мы в редких случаях спонтанно «пробуждаемся»… С точки зрения общего основополагающего процесса, на который указывает общая феноменология осознанности в сновидениях, и такого медитативного постижения формальный аналог непосредственного ощущения «это сновидение» в быстром сне – это полностью прочувствованное ощущение «это жизнь, и однажды она закончится» в повседневной жизни… Тонкое нестабильное качество этого открытия в нашей повседневной жизни формально идентично обычной нестабильности нашей осознанности в сновидениях340.
Эта глава, как и буддизм в целом, предполагает, что после смерти что-то продолжается, точно так же, как что-то продолжается ночью. Исследование таких тем, как реинкарнация, не входит в задачи этой книги. Мы ограничим свой обзор кратким рассмотрением того, как сон и сновидения связаны со смертью и как они могут подготовить нас к ней.
Универсальный процесс
Эвфемизмы и фразеологизмы, используемые для обозначения смерти, указывают на близкую связь между процессами сна, сновидений и пробуждения и процессом умирания, посмертным состоянием и новым рождением. Об эвтаназии домашнего животного обычно говорят: «Мне пришлось его усыпить». Умершим часто желают «покоиться с миром». При естественной смерти люди обычно умирают лёжа, в такой же позе, которую мы принимаем, когда спим. Испанский писатель Сервантес сказал: «Нет почти никакой разницы между человеком в его первом сне и человеком в его последнем сне». В Талмуде сказано, что сон – это одна шестидесятая часть смерти. Таких связей бесчисленное множество341.
В греческой мифологии сон и смерть – близнецы. У Нюкты, богини ночи, и Эреба, бога темноты, рождаются мальчики-близнецы: Гипнос (бог сна) и Танатос (бог смерти). Гипнос становится отцом Морфея – бога сновидений.
Процесс смерти и нового рождения эхом отзывается в возникновении, пребывании и прекращении каждой мысли. Согласно некоторым мистическим воззрениям, этот процесс также повторяется как возникновение, пребывание и прекращение космоса. Согьял Ринпоче называет повторяющуюся природу этого феномена Универсальным процессом342. Он имеет интуитивную элегантность и обширные практические следствия. Поскольку эти различные процессы обладают схожими характеристиками, вы можете использовать один из них для понимания других. Например, вы можете использовать своё понимание возникновения, пребывания и прекращения дня для понимания возникновения, пребывания и прекращения жизни, мысли или сновидения. Возьмите свои прозрения об одном из уровней Универсального процесса и используйте их, чтобы понять другие уровни. Таким образом, вы можете перемещаться туда-сюда между этими уровнями и укреплять своё понимание их.
Как утверждают Кхенпо Картхар Ринпоче и другие мастера, йога сновидений возникла в основном как способ подготовки к смерти. Универсальный процесс иллюстрирует эту связь. Далай-лама говорит: «Хорошо тренированный человек может распознать строгий порядок четырёх стадий засыпания и достаточно подготовлен к тому, чтобы обнаружить аналогичный порядок в процессе умирания»343. Это утверждение расширяет Бокар Ринпоче: «Энергия, управляющая элементом, перестаёт функционировать и поглощается энергией следующего элемента. Процесс поглощения четырёх элементов друг другом происходит не только во время смерти, но и очень тонким образом имеет место, когда мы засыпаем или когда из нашего ума исчезает мысль»344.