– Конечно, у них есть выбор, – подхватил Дэрлинг и окинул взглядом обманутых. – Вы лишились человеческих тел, которые заставляли вас неустанно искать пропитание. Теперь вам не нужно полжизни проводить во сне, чтобы восстановить силы. Чего же вы лишились?! Подумайте о том, что вы приобрели! Вы можете принять дар и вместе со мной стать теми, кто будет диктовать миру свои правила, или можете покинуть остров прямо сейчас. Но если вы помешаете мне совершить обряд, я разобью маску, и тогда ваши неуязвимые тела обернутся прахом! Выбирайте: вечная жизнь повелителей мира или вечное скитание неприкаянной души.
Никто из щебневых воинов не сдвинулся с места. Дэрлинг наслаждался победой. Кроме возмущённого гудения, заполнившего зал, он, к разочарованию противников, не услышал ни одного значимого выпада.
– Неужели вы готовы принять судьбу монстра?! – растерянно воскликнул Арсений. – Я сам когда-то был…
– Схватите их! – приказал Дэрлинг, не позволяя ему договорить. – Маг здесь не опасен.
Юноша действительно не мог воспользоваться магическим даром, стоя в заколдованном круге, который заметил только сейчас.
– Не судите строго, у нас нет иного выбора, – сухо проговорили стражники, окружив молодых людей.
Дэрлинг стукнул посохом, и в зале возобновилась тишина. Могилу Катрама затянуло серебряной дымкой, и отдельные её части начали попеременно светиться. Затем всё стихло, дымка рассеялась, и проклюнулся росток хлебулы. Тринадцатью красными иглами он вырвался из холодной земли, окроплённой живительным эликсиром. Иглы выросли на восемь дюймов и стали закручиваться, впиваясь в почву, отчего центр пучка поднялся над могилою и вытянул из неё на свет цветочный бутон, похожий на перевёрнутое сердце с пульсирующими сосудами.
Арсений не желал наблюдать зрелище, заворожившее остальных, он хотел отыскать брата в толпе щебневых воинов. Высматривая Евсея в дальних рядах, он обнаружил его совсем близко.
– Почему ты молчишь? Я скорбел по Бранжелине вместе с тобой. Или её гибель тебя уже не трогает?
– В ней был смысл моего существования… – бесцветно произнёс Евсей. – Теперь мне всё равно, что происходит вокруг.
– Оставь его, Арсений, – вмешалась Ялиоль, – перед тобой не брат, которого ты горячо любил, а всего лишь жалкое эгоистичное существо. Пусть останется монстром, потому что не способен совершить поступок, достойный человека. Он безропотно повиновался тому, кто приказал убить девушку, которую ещё осмеливается называть смыслом своей жизни! Перед тобой
Пустые глазницы монстра не могли выразить то, что почувствовал Евсей. Он опустил голову и скрылся за спинами щебневых воинов. В тот момент, когда брат потерял его из виду и взглянул на могилу Катрама, в ней уже распустился цветок с зеркальными лепестками. Лепестки окружали колпачок из переплетающихся между собой алых прожилок. Сквозь кружевной рисунок защитной кожуры просматривалась голубая мякоть прозрачного плода. Пальцы и губы префекта заметно затряслись в предвкушении. Но в тот момент, когда его руки потянулись к плоду, на него набросился один из щебневых воинов. Арсений узнал в нём Евсея, хотя на первый взгляд они всё казались одинаковыми.
– Я не желал такой судьбы! – прокричал Евсей, стараясь схватить Дэрлинга за горло и одновременно обороняясь от его приспешников.
Спасать хозяина бросились те, кому он позволил помогать в проведении обряда. Префект старался с помощью заклинаний высвободиться от железной хватки бунтаря, но магические заряды только разбрасывали помощников и ударялись о стены. Чтобы оттолкнуть от себя Евсея, ладони мага должны были оказаться направленными на него, но это ему никак не удавалось. Ловкий и яростный захватчик мог бы одолеть противника, если бы неведомая сила внезапно не подбросила его вверх, оторвав каменные руки, оставшиеся на шее Дэрлинга.
– Я знаю, что ты здесь, эллолиан! – крикнул Арсений, – можешь не прятаться. Ты хотел обрести тело человека? Единственный путь к твоему бессмертию – это плод. Он исполнит любое желание.
Префект решил опередить соперника и первым сорвал плод хлебулы, однако надкусить не успел – из ниоткуда появилось белоснежное существо с вьющейся гривой и попыталось отнять его. Став противниками, человек и эллолиан повалились на могилу Катрама, борясь за право воплотить своё заветное желание. Слабеющее божество визжало и рвало когтями одежду вместе с кожей, а префект с безумными глазами вцепился в гриву.
– Вы теряете свой шанс, – обратилась к стражникам Ялиоль. – Плод, из-за которого борются эти два существа, может исполнить и ваше желание.
Её слова услышали стоящие рядом щебневые воины, и кто-то закричал:
– Эта ягода может вернуть наши тела!!
Возбуждённая толпа хлынула к могиле Катрама. Каждый стремился заполучить магический плод, названный кем-то ягодой, и, не думая о других, рвался к цели. Казалось, что каменная масса собирается снести древнее сооружение святилища. Зал наполнился криками, больше похожими на рёв диких зверей, грызущихся за добычу. В разные стороны летели оторванные конечности, рассыпаясь кусками щебня.