Арсений не обмолвился и словом, готовясь осквернить статую богини, а Ялиоль не пыталась с ним заговорить. И если юноша не скрывал потрясения, то дочь Таласа глубоко спрятала свои чувства и терпеливо ждала его первых указаний. Слушая голос разума, девушка убедила себя, что важнее всего спасти отца, а прочее может подождать.

Молодой маг расставил на полу свечи в несколько рядов треугольником около изваяния богини. В двух углах, образовавшихся по бокам от статуи, он изобразил магические иероглифы: причудливые символы из перекрещивающихся линий. Наделённые магической силой, иероглифы исполняли волю мага, пока оставались видимыми. Перед изваянием Арсений поставил большой деревянный кубок и наполнил его золою от догоревших благовоний.

– Когда она спросит, кто ты, назовёшь своё имя, – нарушил молчание Арсений, приступая к обряду.

Он встал лицом к статуе и, разведя руки в стороны, прошептал заклинание: «Диара сфатим лукос». Повинуясь магу, иероглифы засветились и лёгкой дымкой поднялись вверх. Спустя мгновение из них возле изваяния богини появились две полупрозрачные копии Арсения. Фантомы одновременно с ним начали повторять слова:

– Мы иноземцы, не почитающие святыни храма твоего, Шердар! Мы отвергаем божественную сущность твою и называем бесславными деяния твои!

По стенам храма пробежали молнии, а глаза статуи заискрились. Невидимая сила начала сдвигать свечи, расставленные на полу, но Арсений вместе с фантомами вновь расширил треугольник.

– Пусть падёт величие твоё и погаснут огни во храмах твоих, – продолжал молодой маг и повернулся спиной к изваянию. – Пусть прахом станут владения твои!

Зола заструилась из поднятого кубка и, облетая треугольник, стала собираться серым зонтом над головой статуи.

– Кто явился осквернить мой храм?! – прогремел голос богини Шердар.

– Я, дочь Таласа, хочу плюнуть тебе в лицо! – заявила о своём присутствии Ялиоль.

– Попробуй, коли осмелишься. Я уже близко!

Слова богини эхом растаяли под куполом, а стены сотряслись от налетевшей бури. Зимнее небо разразилось громом, молнии сверкали не переставая, отчего слепящий свет заливал окрестности храма, и монстры, выскочившие из-под снега, стали более явственны.

– Пора выбрать очередного духа из твоей связки, – сказал Арсений, как только его фантомы исчезли. – Я посоветовал бы Лакримона, он считается самым сильным из слуг Архиса.

– Он ещё безобразнее, чем Жикоза, – разглядывая подвеску, заключила Ялиоль. – Но, к счастью, я не увижу себя в зеркале.

Девушка передвинула пряжку, и началось превращение. Ноги её срослись, а руки раздвоились, и Ялиоль стала похожа на змею с четырьмя конечностями возле шеи. Она увеличивалась в размерах, изменяясь до неузнаваемости. Лакримон был покровителем недр, и задняя часть его туловища, переходящего в хвост, состояла из жидкого металла. Хвост чудовища, словно растаявшее зеркало, растекался волнами и в мгновение собирался, приобретая причудливые формы. Но передние четыре лапы оставались неизменными, их покрывала чешуя из разных горных пород, а на золотой голове и вдоль спины щерились острые кристаллы. Плечи вызванного духа были усыпаны изумрудными и рубиновыми камнями, серебряная грудь – голубыми вкраплениями непрозрачного минерала, а широкий лоб – сверкающими сапфирами. На месте глаз россыпью светились мелкие синие камни. Вокруг змееподобного тела чудовища вращались три щита: один из серебристого металла, второй из красного камня, а третий был пятном нефти. Внушительные размеры самого сильного слуги Архиса вызывал благоговейный страх. Лакримон выглядел величественным и грозным.

– Я готова к встрече с богиней, – сказала гранатовыми губами Ялиоль и пробила ударом лапы потолок.

Огромное тело не позволяло ей оставаться в храме, и дочь Таласа в облике Лакримона выбралась на крышу. Вихрь миллиардов снежинок пытался сбросить осквернителя святыни на землю, но свинцовые когти чудовища крепко держались за крышу храма.