ционным стажем, которые познакомились с его папой в аре
стантских ротах и прекрасно знали, что политикой от отца
Орлова и не пахло. Начальство Орлова тоже знает цену его
отцу, а моему дяде, к слову сказать, но делает вид, что верит
Орлову. Сохранились полицейские архивы. Совсем недавно
еще были живы свидетели. Архивные документы спрятали,
на случай, если Орлов заартачится, свидетели умерли, или не
вовремя пытались бежать, и их пристрелили. Ленька почти
всегда возглавляет новые лагеря. На самом верху знают, отку
да он пришел, но он человек нужный, выполняет любые при
казы своего и не только своего начальства. Меня он не боится.
Захотел бы убрать, давно бы зарыли меня, для верности раз
дробив череп. Никто не знает, что Орлов рос в нашей семье.
Сын революционера — эффектно. Бывший беспризорник и
даже мелкий воришка, а Ленька приплел себе даже и это, —
милости просим, для вас любая дорожка открыта. Если б узна
ли, что он вовсе не беспризорник и даже не вор, а был усы
новлен и тринадцать лет жил в доме рядового учителя гимна
зии, мой отец преподавал латынь, то его бы живо попросили
с теплого места. Меня он по-своему любит. В детстве он при