— Что это такое?
— Просто проглоти их. Они притупят боль.
— А на нашу долю не найдется? — спрашивает кто-то.
— Заткнитесь и не мешайте мне сосредоточиться!
Через короткое время я «плыву». Затем вижу щипцы в руках Мэдж.
— Нет! — говорю я, пытаясь оттолкнуть ее руку.
— Все в порядке, дорогая. Через минуту все будет кончено.
Какая боль! Будто мне челюсть выворачивают из головы!
«Прекрати!» — хочется мне кричать. Но я не могу говорить, потому что она тянет мой зуб, как последний раз в жизни.
— Черт, Мэдж, — говорит кто-то. — Кровь хлещет, как из свиньи на бойне!
— Сплюнь вот сюда, — говорит мне Мэдж. — А теперь пойди полежи.
Больше я ничего не помню.
14.10. 17 августа 1984 года
Мы мчимся через сад, стараясь пригибаться и держаться под деревьями, чтобы прячущийся Майкл нас не заметил. Наконец добираемся до рощицы.
— Сюда он не пойдет, — перевожу я дыхание и прислоняюсь к серебристой березе, не боясь запачкать платье о кору. — Мы сказали ему, что это против правил. Помнишь?
Питер смеется.
— Хитро придумано! — Затем он приближается вплотную ко мне и шепчет: — Ну наконец-то!
Я едва могу дышать, когда его губы касаются моих. Его язык будто ищет что-то у меня во рту. Девочки правы. Это действительно довольно противно. Или же я делаю что-то неправильно. Но затем он обхватывает мою голову ладонями и немного расслабляет язык, и внезапно все это делается удивительно естественным. Он издает легкий стон, как будто ему больно.
— Ты прекрасна, — говорит он. Мы продолжаем целоваться, и я забываю обо всем.
Затем его руки касаются моей груди.