Тереза подняла камушек, размахнулась и бросила через обрыв. Камень перелетел пропасть и укатился куда-то дальше — звук все слышали.

— Ничего не понимаю! — Лаки посмотрела ей в глаза. Площадка у обрыва не очень просторная, примерно метра три на три, особо не порезвишься, и, кроме камней, тут ничего нет.

Тереза молча достала из своего контейнера маяк и точно так же метнула его. Маяк исчез по дороге метрах в трёх от края обрыва — так же, как это случилось с зондом. Лаки и Тереза переглянулись.

— Могу только предложить ещё одну безумную гипотезу, — пояснила Тереза. — Область пространства перед нами смещает все фазовые координаты. Камень с самого начала во всех фазах, как и в обычном временном потоке, поэтому с ним ничего и не случилось. А наше снаряжение в одной и той же выделенной фазе. Фаза сместилась — мы перестали взаимодействовать с ним.

— Тогда маяк Олега должен повести себя как камень? — поинтересовалась Лаки и прогулялась за маяком. — Я оставила там наш взамен, — пояснила она, вернувшись.

— Погоди, — поймал её за руку Вильям. — Считай все его записи. Просто на всякий случай. Я понимаю, что все маяки в цепочке должны были её считать, но не будем рисковать.

Лаки кивнула и, закончив минут за пять, размахнулась и метнула маяк через пропасть. Ровно то же, что и с камнем — все слышали, как маяк ударился о камень и покатился куда-то дальше.

— Похоже, я снова права, и меня это не радует, — заметила Тереза. — Судя по записи маяка, Олег перепрыгнул пропасть. Выходит, он где-то там, и уже в другой фазе.

— Тогда предлагаю эксперимент, — Лаки посмотрела в глаза остальным. — Я перепрыгну обрыв и посмотрю с той стороны.

— Минуту, — подняла руку Вяземская. — Как мы будем общаться?

— У меня есть плазменный резак, — показала Лаки. — Как и у всех нас. Вон ту колонну должно быть хорошо видно отсюда. И соседние. Я попробую оставить надписи. На всякий случай: как только я переберусь, то принесу какой-нибудь камень и поставлю его напротив пропасти.

— А нам как отвечать? — поинтересовалась Вяземская и осторожно глянула вниз с края обрыва. — Прямо под нами отвесная скала. Её должно быть видно с той стороны.

— Я спущусь туда и буду оставлять надписи, — предложила Тереза. — Сейчас позабочусь о страховке. Кстати, нам всем не помешает страховка, пока мы здесь.

— Разумно, — согласился Вильям. — Я займусь. Анна, когда появится резервный дрон — попробуйте обозначить границы области, где происходит смена фазы. Дрон умеет запускать маяки, их у него пятьдесят штук. Возьмите пульт, — Вяземская кивнула и приняла пульт, а Вильям начал устанавливать шлямбуры.

Лаки и Вяземская проводили Алёну домой. По её словам, она вовсе не помнила, как пила воду, которую ей передавала на бегу Вяземская. Алёна не сразу поверила и в то, что пробежала семь километров и попутно установила ещё несколько мировых рекордов — той, прежней Земли. Но вряд ли засчитают рекорды, установленные в изменённом состоянии сознания и под влиянием красных стелек.

…Лаки дождалась, когда Алёна выйдет из душа — там, на стадионе — и передала ей сменную одежду, потому как спортивную форму Алёны сейчас впору выжимать. Алёна по дороге посмотрела на часы — пятый час утра. Да уж, скучно тут не бывает.

— Вильям сообщил, что наши тени обнаружили место, где сейчас может быть Олег, — сообщила Лаки после того, как выслушала новости по коммуникатору. — Контакта с ним всё ещё нет, но есть как минимум один способ общаться.

— Я чувствую, что с ним всё в порядке, — кивнула Алёна. — Не смогу объяснить вам. Вот, примерно так: когда в темноте смотришь на очень слабый огонёк, его толком иногда не видно. Посмотришь немного в сторону, и его видно. Я больше не вижу его глазами, что-то изменилось, просто знаю, что он жив. Большего мне не нужно.

— Лаки, мы с Анной рассеемся примерно через четыре часа, вы с Кинетиком через двадцать восемь, — предупредил Вильям. — Мы с Анной вернёмся к порталу и доставим все трофеи. Кинетик, оставайся здесь, мы проложили цепочку маяков по тоннелю, связь с базой отсюда есть. Будешь общаться с Лаки, — Тереза кивнула. — Нам нужно как можно больше информации о той стороне.

— Что ему передать? — поинтересовалась Лаки.