51

Максим

Я не думал, что смогу ненавидеть кого-то сильнее, чем отца. Оказалось, могу. Только эта ненависть не вдохновляет, не побуждает сопротивляться, а убивает, мучительно, выкорчевывая все внутренности. Я ненавижу ее, искусную притворщицу.

Усмехаюсь сам себе, качая головой. Не верю, что смог так легко попасться в ее ловко расставленные сети. Опрокидываю в себя третий стакан коньяка, жмурюсь и кашляю в рукав. Жгучая жидкость обжигает горло так, что выступают слезы, но мне плевать, я хочу сжечь в себе все органы и не чувствовать, а потом сдохнуть. Паренек за барной стойкой внимательно следит за мной, я уже пару раз послал его на хрен и всячески спровоцировал. Я хочу получить по морде, чтобы переключиться на другую боль, а не ту, что сжимает в груди.

Как я мог не заметить? Как мог увязнуть так глубоко, по самые уши в этом болоте из чувств. Я ведь действительно начал верить, что у нас может получиться. Две недели. Две гребаных недели я практически чувствовал себя пиздатым счастливчиком. Я утопал в ее нежности, ласках, веснушках и шелковых волосах.

Когда они успевали крутить любовь, ведь всё свободное время она проводила со мной? Я смиренно решил забить на мысли об их возможном романе и успокоился. Они не встречались, не созванивались, а я сгорал в ее руках и тепле. Как можно так искусно притворяться? Ради чего? Ради, сука, траха, которым не мог обеспечить мой инвалид-братец? А на что она рассчитывала дальше? Что я просто пожелаю им на свадьбе «долго и счастливо»?

Бью ладонью по стойке, отчего пустые фужеры ударяются друг о друга. Бармен гневно смотрит на меня. Ну наконец-то. Давай, врежь мне, ну. Но у парня, видимо, крепкие нервы и стальные яйца, раз он подходит ближе и наливает очередную порцию коньяка.

Закрываю глаза и улетаю в маленькую уютную квартирку, с обшарпанным диваном, но таким, сука, родным. Я же чувствовал, ощущал, как ее уносило под моими прикосновениями, как вибрировали стены от ее стонов и криков, как плавилась кровь. Так невозможно сыграть, так какого хрена? Что тебе не хватало, зараза? Денег, подарков, признаний, обещаний?

Почему снова выбирают его, а не меня?

«Я соскучилась», — в голове набатом бьют ее последние мне слова. Так соскучилась, что согласилась выйти замуж за моего брата?

Там, в Москве, куда отправил меня отец вместо себя, меня ломало от тоски. Я скучал. Дико скучал. Но не мог открыто об этом говорить. Что-то не давало. Просто я не умею вот так открыто показывать чувств, не научился, да и не для кого было. Не мог переступить через себя и сказать ей эти важные слова, что тоже неистово скучаю, что бьюсь в агонии в разлуке. А она ждала. Знаю, что ждала этих слов. Нежности тебе не хватало? В старшем брате ты ее находила, дрянь?

Когда отец поставил меня перед фактом о том, что я должен лететь в Москву вместо него, я слегка прифигел. Он ни разу за годы совместной работы не доверял мне подписание договоров и никогда не брал с собой на бизнес-встречи, как когда-то Данилу. Потому что он знал, что мне на хрен не сдался его бизнес и контракты. Его отцовские надежды на меня стали таять, как мороженое на жаре, когда я в первый раз облажался на работе. Но не потому, что я — тупой спортсмен, с купленным отцом экономическим дипломом, а потому, что все это было не мое, не нужное мне. Я косячил специально, на зло отцу и маниакально получал от этого удовольствие. Почему он держал меня все эти годы и не вышвырнул пинком под зад-остается загадкой. Возможно, он тоже таким образом мне мстил. А вот за что?

Но зарплата исправно падала каждый месяц на карту. А я ее пропивал, прогуливал и растрачивал на всякое ненужное дерьмо. Потому что эти деньги не мои, не заработанные мной, а брошенные подачкой отцом. И находясь в Москве, я отчетливо понял, что больше не хочу такой жизни, чужих денег, я в первые захотел попробовать жить. С ней и для нее.

Я хотел по-быстрому разобраться с делами и рвануть к ней. Но что-то неуловимое заставило меня присмотреться в самый низ чертова контракта, на сноску с мелким шрифтом, ссылающуюся на протоколы испытаний в лаборатории, а потом в глаза бросилась сумма, которая разительно отличалась от закупочной цены у прошлого поставщика. Много лет отец работал с одним и тем же местным поставщиком фасонных деталей и заготовок. Поначалу я не мог понять, зачем нужно было менять поставщика, тем более на иногороднего, но потом картинка потихоньку начала складываться.