Всё было четко продумано. Рассчитывая на мой отсутствующий интерес и беспечность, я должен был тупо подписать контракт, не вникая, не разбираясь. Как обычно. И я бы так и сделал. Но, одно дело гадить непосредственно отцу, а другое- нести ответственность перед людьми. И брать грех на душу, в случае чего, я не собирался.

Я запросил у испытательной организации результаты анализов и испытаний, документы технического учета брака и дефектов, которые фиксируются в соответствующих журналах. Мне пришлось надавить на техника, проводившего испытание и получить от него достоверную информацию. Я держал в руках акт, в котором чёрным по белому красовалось решение о признании наличия микроскопического брака, несоответствующего требованиям стандартов и техническим условий утвержденным образцам, подписанный гендиректором литейного завода и принятого для дальнейшей поставки и использования. То есть нами.

Чтобы вы понимали всю важность ситуации, стоит объяснить процедуру литейного производства. При заливки расплавленного металла в форму в следствие механических ошибок персонала, из плавильного агрегата в полость литейной формы может проникнуть шлак вместе с расплавом. Мелкие шлаковые частицы, образующиеся вследствие физико-химических реакций в расплаве, обычно не приводят к образованию существенных дефектов, но вот крупные (такие, как здесь) имеют разрушающую силу. Они легко влияют на прочность и пластичность металла, придают ему хрупкость и заметно уменьшают коррозийную стойкость. Каким будет будущий исход сварной конструкции из такого бракованного метала, думаю, вы прекрасно понимаете. И мне не хотелось бы жить с чувством понимания и вины, что эта дефектная конструкция когда-нибудь может убить человека.

Такой микроскопический брак в последствии очень сложно доказать и определить, а значит никаких рекламаций, виновных и виноватых.

Я не подписал договор и тем самым днем, на день раньше, выдвинулся обратно.

По дороге в аэропорт мой телефон разрывался звонками отца. Видимо уже успели доложить. Мне пришлось выключить гаджет, чтобы не слушать его вопли. Мне и так предстоял нелегкий разговор, так как после прилета я планировал сразу поехать в офис с подготовленным заранее заявлением об увольнении по собственному желанию. Я собирался начать новую, независимую жизнь. С моей рыжеволосой ведьмой.

По обыкновению в офисе мы переругались с отцом, и я был послан на все четыре стороны. Мое заявление было порвано, сам я был проклят, а моя зарплатная карта была успешно заблокирована.

Я не мог ехать в таком состоянии к своей девочке, всё, что мне больше всего хотелось после общения с родным отцом, так это надраться в хлам. Что я и сделал. Устроил себе поминки по прошлой жизни, уверяя себя, что завтра наступит новый день, я смогу увидеть свою девочку и начну вместе с неё новую жизнь. Сука, в тот момент я был счастлив.

Но свою девочку я увидел гораздо раньше. У нас дома, в кругу семьи. Знаете, это как неожиданно получить по затылку кирпичом. Она сидела, невинно хлопая глазами, в которых прочитывалось неподдельное удивление от факта моего фееричного появления. Не ожидала, крошка. Я тоже не ожидал там ее увидеть. Что она там делала? И как часто у них проходят вот такие семейные вечера?

Отец, так и не отошедший от моего прощального подарка, что-то орал, я даже не помню, о чем мы говорили, а я смотрел на нее. И чувствовал, как придуманное мной счастье скоротечно стекает сквозь пальцы. Я ощущал себя преданным, обманутым, ненужным. Четверо их против меня одного.

Я не помню, как и на чем уехал из дома, не помню, как оказался в каком-то обкуренном притоне, не помню, что пил и курил, но, сука, помню маленькую родинку над губой на светлом лице, которая отдалялась от меня все дальше и дальше…

Андрюха нашел меня к вечеру четверга и вытащил мое бессознательное тело на свет Божий. Всю пятницу я блевал и, кажется, выблевал все свои мозги, потому что не мог не о чем думать, кроме дичайшего головокружения, тошноты и боли в желудке. А еще ныли ребра. Это уже Андрюха приложился в качестве воспитательных мер.

В субботу ближе к обеду я окончательно оклемался и смог трезво мыслить. Встретился с покупателем моего Камара. Еще будучи в Москве, я выложил его на продажу. Это всё, что у меня осталось. Этих денег должно было хватить, чтобы осуществить то, о чем я не смел даже думать, но украдкой мечтал. Да, я не заработал даже на него, но мне плевать, пусть это будет в качестве компенсации отца за мою разрушенную жизнь.