— Бачковым накрыть столы! Команде мыть руки!

В кубрике было пусто. Возле трапа горкой лежали рюкзаки и брезентовые мешки со спальниками. Корабль покачивало, но вода за железным бортом не шипела и не плюхала так часто и гулко, как вчера, при выходе в океан.

В кубрик, посвистывая резиной сапог, спустился Геннадий.

— Слыхал команду? Давай — быстро. Позавтракаем и — сгружаться.

Корабль стоял на якоре. Гладкое море чуть заметно вспучивало и прогибало остывающей зыбью.

Примерно в трех милях от корабля бурно и немо клокотала огромная масса тумана. Как будто в том месте море соприкоснулось с чем-то раскаленным до многих миллионов градусов и выкипая, устремилось в спасительную прохладу синего, без облаков неба. Если бы Геннадий не предупредил о выгрузке, я бы не сразу понял, что в центре этого котла должен находиться Алаид. Его замуровало по самую вершину. Казалось, пробейся сквозь этот туман — и ты окажешься в пустоте, не сохранившей даже намека на то, что здесь был остров.

Палуба работала. Офицер в черной пилотке и куртке с широким, на полспины, цигейковым воротником руководил спуском понтона и моторной шлюпки. Авдейко и командир корабля пытались разглядеть в тумане какие-нибудь ориентиры, которые помогли бы определить примерное местонахождение лагеря. Разговаривая с командиром, Геннадий часто посматривал то на офицера в пилотке, то на понтон, который черным пластом покачивался на воде и в котором стояли два матроса, принимавшие с палубы груз экспедиции.

Ко мне подошел одетый по форме майор-пограничник — вчерашний собеседник Геннадия.

— Это все от вулкана? — майор поднес к фуражке полураскрытую ладонь.

— Пока неизвестно. Похоже, обыкновенный туман.

— Ясно, — сказал он по отработанной годами привычке и даже кивнул удовлетворенно, будто получил от меня исчерпывающий ответ. Потом, не отрывая глаз от туманящегося Алаида, продолжал:

— Трусливым себя не считаю, но с вами я бы не хотел быть. Служба у вас, надо сказать, не тыловая.

Пусть и не в самом существенном, но уважением к вулканологам он все же проникся. Я не стал его разочаровывать, не сказал, что сам я как раз из тех, кого он считает тыловиками.

— Вон ракета! — услышали мы громкий голос Геннадия. Он показывал куда-то вправо. Командир, уловив направление, закрылся биноклем.

— Не вижу, — сказал он спокойно, как человек, привыкший считаться только с реальными доводами.

— Да вон же полоса! Дугой — от нижнего слоя к верхнему.

Геннадий обращался не только к командиру, но и ко всем, кто стоял поблизости. Мы с майором подтвердили: что-то похожее на след ракеты там есть.

— А это не похоже? — спросил командир. Он показал в противоположную сторону. Там, перечеркивая горизонтальные пласты тумана, четко проступала тоже слегка изогнутая дымная стрела.

— В обоих случаях, — наставительно продолжал командир, — это может быть и след ракеты, и обрывок тумана.

Геннадий больше не спорил. О чем спорить? Если корабль вышел точно на траверз прорыва, тогда лагерь действительно справа. А если не точно?..