Руперт Джиллис негромко кашлянул.

– Прошу прошения, – сказал он, – Лукас Уайтинг был безмерно удивлен, увидев отца, он вел себя так, как будто перед ним появилось привидение. Клянусь вам.

– Значит, Лукас Уайтинг невиновен, – донесся чей-то голос. Я не поняла, чей именно. Кое-кто вздохнул от облегчения.

Вот видишь, любовь моя? У тебя есть верные друзья.

Ты обеспокоенно обернулся ко мне.

– Исходя из вышесказанного, – продолжил Руперт Джиллис, явно любуясь собой, – я верю в то, что мистер Лукас Уайтинг не знал, что его отец жив. Но, с другой стороны, это доказывает, что мистер Уайтинг и мисс Финч в какой-то мере состояли друг с другом в сговоре.

Меня передернуло от того, насколько ясно и недвусмысленно он выражался.

Голос Руперта Джиллиса дрогнул, как будто он сообщал огорчительные новости.

– Несколько недель назад я видел, как они лежали в объятиях друг друга в лесу.

Миссис Робинсон зажала уши своей младшей дочери ладонями.

Ты рванулся, пытаясь избавиться от своих пут.

– Это ложь!

Меня затошнило.

Присутствующие оживились.

Он и там за мной подглядывал? Я знала, что школьный учитель видел меня, когда я выбегала из твоего дома, но вынести то, что он видел, как я лежала рядом с тобой, я не могла. Подлый шпион! Неужели ему нечем больше заняться?

Браун снова постучал молотком.

– Тишина!

В церкви стало слышно, как захныкал и зачмокал у материнской груди какой-то младенец.

– Это ложь, – повторил ты. В твоем голосе была уверенность несправедливо осужденного. – Вы клевещете на меня и на мисс Финч.

– Посмотрите на ее лицо и скажите, правда это или нет, – встрял кто-то из судей.