IV

Мы стоим, падаем и снова поднимаемся.

Мы вертим шеями, чтобы доски не так давили на трахею.

Мне тебя не видно, но я слышу, как ты двигаешься.

Мы не разговариваем. О чем нам говорить?

V

– Я ночью замерз, – сказал он мне как-то утром. – Если уж ты не хочешь делить со мной постель, сшей из старого тряпья мне одеяло. Свое я отдал тебе.

Я сшила ему одеяло.

Ему не понравилось мое шитье. Мне кажется, что маме бы тоже не понравилось. Как мне тогда хотелось, чтобы она меня отругала!

VI

В ту, вторую ночь ему не нужно было меня запирать. Я все еще была слишком напугана тем человеком, который мне угрожал, чтобы думать о побеге. Мысли о нем и храбрость пришли позднее.

Но он все равно меня запер, сказав, что ему нужно кое-что принести. Он принес что-то большое, завернутое в одеяло.

VII

Лотти была влюблена. Поэтому она и ушла из дома. Я волновалась за нее, но не так, как остальные. Я была уверена, что она жива и прячется где-нибудь со своим возлюбленным. Я надеялась, что она расскажет мне, кто он. Она была уверена, что скоро выйдет замуж.

Любовь не принесла ей счастья, как и мне.

VIII

Я вспомнила скомканное платье в руках у мельника. Такое старое и ветхое. Мне странно было думать, что я когда-то позавидовала Лотти. Я думала об этом даже тогда, когда жила с ним. Какая ирония в том, что я когда-то позавидовала ее двум красивым платьям. Они так ей шли. И все-таки я думала о том, коричневом платье, таком элегантном и совсем не похожим на то, которым он его заменил. Оно долго оставалось таким же красивым.

Как мало на самом деле значат и значили какие-то платья.

IX