На следующее утро я встала задолго до рассвета. Одевшись, я занялась Фантом, Ио и курами. Ио замычала. Она еще спала и не была готова к моим утренним заботам о ней.

Я взяла ведро, пошла к ручью и погрузила его в темную воду, чтобы набрать воды для поилок. Только я собралась вернуться к дому, как услышала лаянье Джипа и заметила в предрассветной мгле твой силуэт.

Я поставила ведро на землю.

– Это всего лишь я, Джудит, – негромко произнес ты.

– Знаю.

Я ждала, что ты расскажешь, почему ты пришел.

Как хорошо, что я решила больше тебя не любить, но как же трудно, когда ты стоишь совсем рядом.

– Ты рано просыпаешься, – сказал ты, чтобы начать разговор.

Сняв шапку, ты смял ее в руках.

– Я так надеялся тебя встретить. Мне очень нужно что-то тебе рассказать.

Я стояла и молчала. Небо на востоке осветили первые лучи солнца. А ты все мялся и мучился от своей нерешительности.

– Несколько человек организуют экспедицию. Скоро они отправятся искать «логово» моего отца, – в твоем голосе была горечь. – Они надеются найти остатки арсенала и… – ты закрыл глаза, – доказательства того, что это он держал тебя в плену и убил Лотти Пратт.

Оставив ведро, я пошла вперед. Я не знала, что мне еще сделать. Ты последовал за мной. Высокая сухая трава, о которую цеплялись мои юбки, зашуршала.

– Мне хотелось тебя предупредить, – сказал ты. – Кто знает, что будет, если они найдут его дом. И что они там могут найти.

Его дом. Если они найдут его хижину, значит, она больше не будет мне принадлежать. Они разрушат ее. Даже если и не разрушат, она все равно перестанет быть моим тайным убежищем. Насколько я помню, внутри ничего, кроме одежды, кое-каких инструментов и остатков арсенала, нет.

Ускорив шаг, я пошла по направлению к лесу.

Что мне останется, если я не смогу сбежать весной в хижину?

Уже достаточно рассвело, чтобы я смогла найти мой певучий камень на поляне. Я села. Меня обожгло холодом.

Мне придется до конца дней жить с матерью и Дарреллом и уйти будет некуда. Мы трое будем привязаны друг к другу. И эта связь разрушит наши жизни.

По твоему лицу было видно, что ты обес покоен.