Но, все это так, лирика. Пока генеральский конвой полз по бескрайним русским просторам, самое интересное происходило внутри генеральского "Хорьха". Звуконепроницаемая перегородка, отделяющая пассажиров от водителя была поднята, и "Две Очень Важные Персоны" Рейха вели между собой довольно занимательный разговор:

   Генерал-фельдмаршал фон Клюге меланхолично смотрел в окно, рассуждая вслух о том, что мелькало за окнами автомобиля,

   - Герр обергруппенфюрер, все эти заснеженные леса живут своей загадочной жизнью. Люди, которые скрываются в них, желают нам лишь одно - смерти. Каждый день происходят нападения на колонны и обстрелы постов, но посланные в погоню охранные части не находят ничего кроме россыпи гильз и лыжных следов. Вы думаете, почему я взял с собой такую большую охрану? Совсем не из трусости, нет. Точно так же мы вынуждены охранять любые перемещения в наших тылах, будь то грузовики с продовольствием и боеприпасами, или санитарные колонны. Эти варвары не щадят ничего и никого. Я уже просил у ОКХ, перебросить к нам для борьбы с бандитами хотя бы несколько батальонов финских лыжников, но пока не получил ответа. Эти бесконечные заснеженные просторы угнетают наших солдат. Может быть даже больше, чем морозы и отсутствие теплых вещей. Если посмотреть на карту, то видно, что, несмотря на все наши успехи, мы лишь только надкусили с краю бесконечно огромный русский пирог.

   Гейдрих хрустнул костяшками пальцев, - Герр генерал-фельдмаршал, не буду вас успокаивать. Скорее, наоборот, я честно и прямо должен сказать, что трудности у нас еще впереди. Адмирал Канарис и его ведомство сделали свою работу весьма поверхностно и неаккуратно, недооценив многие аспекты большевистской военной машины, а некоторые, весьма прискорбные вещи и вовсе проглядели. Мы сейчас мало понимаем в том, что творится по ту сторону фронта. Одни люди исчезают бесследно, зато вдруг появляются совершенно другие, нам до того неизвестные. Как чертик из табакерки выскакивают целые армейские соединения по выучке, как минимум не уступающие лучшим частям нашей доблестной армии, а по техническому оснащению превосходящая самые лучшие наши образцы. Очень точно все рассчитав, Сталин применил свои элитные части как раз в тот момент, когда в наших войсках наступил кризис из-за неправильной оценки сроков русской кампании.

   У русских нашлись генералы, не уступающие талантами нашим прославленным полководцам. Кроме того, по некоторым признакам можно судить о том, что в Кремле этим генералам выписан полный карт-бланш, лишь бы их действия приносили успех. Фюрер поручил мне до конца разобраться с этим вопросом и окончательно устранить источник угрозы нашим планам.

   Поскольку эта самая пресловутая тяжелая мехбригада, от одного имени которой у армейцев трясутся поджилки, расположилась в полосе ответственности вашей группы армий, я надеюсь, герр генерал-фельдмаршал, на полное ваше содействие. Что же касается ваших проблем с лесными бандитами, то вернувшись Берлин, я обещаю посодействовать тому, чтобы фюрер надавил на маршала Маннергейма. Правда, тут есть одна тонкость. Финны хотят себе Архангельск, а мы не отдаем - хватит с них и Карелии. Из-за этого-то они и уперлись, как бараны, не желая увеличивать свое участие в этой войне. Я думаю, что мы найдем для них правильные слова. Ну, а если... Так Маннергеймом больше, Маннергеймом меньше... Неполноценные народы, такие, как финны, должны еще заслужить свое место под солнцем после того, как Третий Рейх станет владыкой всего мира. Вы же, генерал-фельдмаршал, несомненно не сомневаетесь в том, что, в конце концов, Великая Германия одержит победу? Ведь наш фюрер сказал, что все наши трудности временные, и в летнюю кампанию 1942 года мы добьем этот большевистский колосс на глиняных ногах.

   - Герр обергруппенфюрер, - кивнул фон Клюге, - я окажу вам максимальное содействие в выполнении вашей миссии, а также выполню любой приказ фюрера, адресованный ко мне, как к солдату. Пока же мы просим только одного - подкреплений, и не получаем ничего. Более того, у нас даже забирают самые боеспособные части и подразделения, чтобы заткнуть огромную дыру на юге. Кроме того, в ОКХ мне заявили, что есть еще и Румыния и даже Болгария, которым постоянно угрожают русские десанты.

   У нас есть полки, в которых ротами командуют унтера, а батальонами - лейтенанты. Чтобы избежать катастрофы необходимо любой ценой заранее определить направление главного удара противника, и принять все необходимые меры к недопущению повторения того, что произошло на юге. Вы можете хотя бы примерно сказать, когда русские могут начать свою операцию?

   - Исходя из наших расчетов, они будут готовы к сражению не раньше, чем через месяц, - несколько пренебрежительно ответил Гейдрих, - Мое мнение таково - их план предусматривает наступление примерно между первым и двадцатым марта. Позже начнется распутица. Но вы, герр генерал-фельдмаршал, не беспокойтесь, мы, солдаты партии, справимся с поставленной задачей, и победоносный германский дух как всегда восторжествует.

   Дальше они ехали молча, и каждый думал о своем. Гейдрих размышлял над "загадкой Бережного" и о том, что же все таки могло произойти месяц назад в окрестностях Евпатории. Если появление на фронте танков и самолетов неизвестных конструкций хоть как-то можно было объяснить войсковыми испытаниями штучно собранной техники, то вот корабли неизвестных типов под андреевскими флагами не лезли в эту картину абсолютно. И то, что среди них был авианосец... Германия уже два года не может закончить постройку своего единственного авианосца "Граф Цеппелин", хотя причины этого больше в склоках между Герингом и Редером, но все же... А тут вдруг у большевиков появляется огромный авианосец... Причем, и загадочные корабли, и загадочная "бригада Бережного", появилась в одном и том же месте и в одно и то же время... Поневоле начнешь верить в чудеса.

   Гейдрих глянул в окно машины, и ему вдруг стало неуютно, показалось что из-под каждой ветки на него смотрят чьи-то внимательные недобрые глаза. Захотелось выхватить пистолет и стрелять, стрелять, стрелять... - Рейнхард, Рейнхард, - подумал он про себя, - ты явно переутомился, и тебе надо отвлечься. После возвращения с фронта нужно будет на несколько дней съездить в Швейцарию отдохнуть. А что, тишина, горы и никакой войны...

   Командующий группой армий Центр думал совсем о другом. Именно ему, генерал-фельдмаршалу Гюнтеру фон Клюге, предстоит следующим оказаться на острие главного удара большевиков. Выдержат ли его армии, измотанные зимой, морозами, болезнями и почти тремя месяцами жестоких боев. Надутый как индюк эсэсовец даже не представляет, что у люфтваффе с каждым днем все меньше транспортных самолетов, а армия Моделя каждый день требует, продовольствия, боеприпасов, эвакуации раненых, и доставки хоть каких-нибудь подкреплений. Модель просил разрешения на прорыв из кольца, но фюрер с ослиным упрямством запретил ему делать это. "Держитесь, мы выручим вас", - вот каким был его ответ на просьбу Моделя.

   Но не один Модель находится в таком исключительно тяжелом положении. Последние танки 4-й танковой армии сгорели во время попытки деблокировать 9-ю армию, и теперь, по сути, от армии осталось лишь название, штабы, и немного личного состава. Обученные танкисты, сражающиеся в качестве пехотинцев, это нонсенс. Армию нужно расформировывать, пехотные части передавать в 4-ю полевую армию генерала Хейнрици, а танкистов направить для формирования новых частей.

   Но он, командующий, не может снять с фронта ни одного человека, потому, что тогда этот фронт рухнет. А тут еще на горизонте появился человек, который уже поставил точку в карьере Манштейна, Гудериана, Гота и Клейста. Значит ли это, что у большевиков завелись специальные охотники за головами вражеских генералов? Невероятное предположение, но оно вполне может быть верным. Если в самый канун решающей битвы армия утратит своего командующего и весь его штаб, то оставшиеся без управления солдаты станут легкой добычей противника.

   Гюнтеру фон Клюге стало как-то неуютно. Значит ли это, что новая операция русских начнется с попытки убить или пленить его, командующего группой армий "Центр". Или удар в первую очередь будет нанесен по штабу армии, находящейся на направлении их главного удара. Надо будет в первую очередь предупредить Хейнрици, не забыв, конечно, про Шмидта и Рейнгарда. Хотя вряд ли большевики будут наступать, не ликвидировав Ржевский котел, как они только что ликвидировали Сталинский. Надо будет усилить наблюдение за их железнодорожными перевозками, ибо, если сюда повезут части уже разгромившие армию Клейста, то и по Моделю тоже можно будет заказывать панихиду.

   Генерал фельдмаршал не обольщался. Полгода назад у русских совершенно не было опыта. Части, которые Сталин отправлял на фронт, тут же попадали в "котлы" и погибали. Вдогонку им шли необученные резервисты, и они, как и их предшественники, гибли под гусеницами немецких танков. Теперь же все пошло по другому.

   Наступления под Москвой и на Юге дали большевикам массу бойцов, закаленных в боях, и почувствовавших вкус победы. И если в свое время вермахт "тренировался" на поляках и французах, массами сдававшихся в плен, то русские "тренировались" на самом вермахте, до сей поры лучшей армией мира. И кое в чем они сумели превзойти своих учителей.

   Сейчас они победили, поймали кураж, и с любопытством приглядываются, выбирая - кто станет их следующей жертвой. Фон Клюге начинал воевать еще в ту, Великую войну. Уже тогда русские были самым неудобным из всех противников Германии. В конце концов, они сами победили себя, предпочтя войне империалистической, войну гражданскую. Но сейчас такой исход исключен - Сталин это не мягкотелый Николай II. Да и сражаются сейчас русские не "за свободу славян", и не за интересы Англии и Франции, а за свое собственное выживание, как народа. Их сопротивление растет с каждым днем, сжимая невидимую пружину, и: "Боже - спаси Германию"". Эта стальная пружина, распрямившись, отбросит вермахт туда, откуда он пришел - на запад, вглубь Европы.

   Генерал-фельдмаршал выглянул в окно. Растянувшаяся колонна, миновав мост через заснеженную реку, снова углубилась в лесной массив.