- Ну, а если понимаете, то тогда, проявите, черт возьми, настоящее усердие. Обергруппенфюрер Гейдрих имеет право взять у вас все, что ему потребуется. Вплоть до танковой дивизии полного состава. Я знаю, что таковой у вас сейчас нет, но по его требованию вы ему ее обязаны сделать к указанному им сроку. Ясно?! - выкрикнул Гитлер, - А сейчас дайте трубку обергруппенфюреру.
- Так точно, мой фюрер, - выкрикнул фон Клюге, и протянул Гейдриху трубку, будто это была граната с выдернутой чекой, - Вас, герр обергруппенфюрер!
Гейдрих небрежно взял у фельдмаршала телефонную трубку, и поднес ее к уху, - Да, мой фюрер?
- Рейнхард, мой мальчик, с предателями в Берлине, решившими устранить тебя руками большевиков, я разберусь сам. Твоя забота - выяснить подробно и во всех деталях, что именно затевают большевики, и по возможности устранить угрозу. Фон Клюге можешь посвятить в самых общих чертах. Если же этот "умник" покажется тебе подозрительным и склонным к предательству, то разрешаю тебе пристрелить его, не задумываясь, и без соблюдения формальностей. Все, обенгруппенфюрер, за дело.
Гейдрих положил трубку, и с иронией посмотрел на фон Клюге, - Да не тряситесь вы так, генерал-фельдмаршал, фюрер понимает, что лично вы к этому делу совершенно не причем. Теперь о сути моей миссии. Здесь на вашем участке фронта... Нет, давайте по порядку. Примерно месяц назад на южном участке фронта большевики бросили в бой довольно странную элитную часть. Не буду утомлять вас описаниями их евпаторийских, симферопольских, ялтинских, и прочих похождений. Но могу сказать точно, что их командующий - это наш злой гений.
Крах группы армий "Юг" спланирован, и большей частью осуществлен именно этим человеком. Примерно десять дней назад его Отдельная тяжелая механизированная бригада особого назначения исчезла с южного участка фронта. Большевики предприняли беспрецедентные меры маскировки и дезинформации, чтобы скрыть новый пункт дислокации этой бригады. Люди Канариса, по-моему, до сих пор ищут их, то ли в Омске, то ли в Ташкенте. Я же, поставив себя на место Сталина, после долгих размышлений с самого начала считал, что такой части нечего делать в глубоком тылу. Три дня назад мои люди обнаружили эту элитную большевистскую часть прямо у вас под носом - во вторых эшелонах Жукова, в Кубинке. Так что, мой дорогой генерал-фельдмаршал, скорее всего вы и есть их следующая жертва. Вы только не волнуйтесь - по самым пессимистическим прогнозам у вас еще есть месяц-полтора для подготовки к отражению наступления русских.
Эта часть только что вышла из тяжелейшего сражения, и нуждается в пополнении живой силой и техникой. Но, - при этих словах Гейдрих поднял палец вверх, - никогда нельзя надеяться лишь на предварительные расчеты. Мне нужны люди, которые смогут заменить мою команду, погибшую от рук большевистских убийц. В первую очередь мне понадобятся фронтовые разведчики, потом, опытные следователи и эксперты криминалисты СД и гестапо... Вы уже слышали, что я имею право потребовать от вас все, что мне будет необходимо для работы.
Генерал-фельдмаршал Гюнтер фон Клюге встрепенулся, - Герр обергруппенфюрер, я думаю, что вы совершенно правы. Давайте сделаем так - сегодня вечером мы соберем вам всех необходимых специалистов. А завтра утром выедем в штаб 4-й полевой армии, расположенный в прифронтовом Юхнове. Я немедленно дам распоряжение собрать там лучших фронтовых разведчиков. Как правило, эти люди воюют здесь с октября месяца прошлого года, и прекрасно изучили эту местность. А пока, не откажите мне в любезности, отужинайте вместе со мной. Как мне сообщили, последний раз вы ели еще утром, в Варшаве.
- Умный, - подумал Гейдрих про себя, - уже примазывается. Хотя, как ни странно, в пустом животе началось урчание только после его напоминания. Так, стоп! Сейчас он сказал что-то еще, что резануло по ушам, но что же? - Проклятый голод! - А! - Вот! - Вспомнил! - он повернулся к своему собеседнику, - Генерал-фельдмаршал, вы сказали "поедем", значит ли это...?
- Значит, герр обергруппенфюрер, - сказал фон Клюге, - в связи с тем, что вы мне сейчас сообщили, я вместе с вами поеду, сначала в 4-ю армию к Хейнрици, потом во 2-ю танковую армию к Шмидту, потом в 3-ю танковую армию к Рейнгарту. Пожалуй, воздержусь только от посещения 9-й армии Моделя - в последнее время это, знаете ли, стало не совсем безопасно...
- Ваше служебное рвение весьма похвально, - Гейдрих посмотрел на часы, - берлинское время 17:25, а это значит, что в этой варварской России уже почти полвосьмого вечера, - давайте ваш ужин, а потом приступим к делам.
- Идемте, - фон Клюге подхватил шинель и фуражку, - офицерский ресторан в соседнем здании, там я и представлю вас всем необходимым людям. СД и гестапо мне не подчиняются, но вы, как я думаю, действительно сможете найти для их руководства все необходимые слова...
Часть 8 - Коврики для Алоизыча
Да, неудобно как-то перед вождем получилось. Гейдрих то, как колобок из сказки, и от бабушки ушел, и от дедушки ушел... Даже лучший ас всех времен и народов товарищ Александр Иванович Покрышкин вкупе с самим Василием Сталиным не смог его уконтропупить. Ничего... На каждого хитрого колобка есть... В общем, лиса, которая его с аппетитом скушает.
Но, к счастью и думать ничего особенно не надо, по данным все того же радиоперехвата, завтра утром в сопровождении конвоя Гейдрих отправится из штаба группы армий Центр в Смоленске в штаб 4-й полевой армии, располагающийся в городе Юхнове, фактически, на линии фронта. Немцы так надеются на свою "Энигму", что в радиопереговорах совсем не стесняются, сообщают мельчайшие подробности своих планов.
Но, вы не думайте, что наше "Большое Ухо" работает сугубо в наших бригадных узкоэгоистических интересах. Для Разведупра Генштаба Красной армии мы "абонент N 202", для генерала Голикова на Брянского фронте - "абонент N98", для генерала Жукова на Западном фронте - "абонент N 33", для генерала Конева на Калининском фронте - "абонент N 16". Один раз, почти сразу после нашего прибытия в Кубинку, Георгию Константиновичу с подачи нашего радиоперехвата удалось поймать немцев "на горячем" при попытке деблокировать 9-ю полевую армию Моделя. Никакого внезапного прорыва на участке, считавшемся второстепенным, у Гёпнера не получилось. Относительно легко прорвав первую линию окопов, немецкая кампфгруппа сама влезла в огневой мешок, примерно похожий на тот, в который попала банда Басаев при его попытке отойти из Грозного в январе 2000 года.
Эффект был тот же: многослойная система огня, в которой учтено все - от могучих гаубиц Б-4, до грамотно расположенных минных полей, и умело расставленных пулеметов. Ну да, проконсультировали мы немного "Маршала Победы", а что такого? Зато по результатам той бойни героем стал "товарисч Жюков", а нас там как бы и не было. Наградой нам стала устная благодарность товарища Сталина, а это, поверьте, тоже дорогого стоит, и тот мат-перемат которым обменялись Алоизыч, ОКХ и фон Клюге. Кто-то с нами точно наживет язву на нервной почве задолго до Нюрнбергского или какого еще иного трибунала.
Ну, вот, потому-то мы все свои планы передаем только исключительно из рук в руки, и посвящаем в них ограниченное количество лиц. А все по той же причине, по какой у японцев получился Перл-Харбор. Операция была абсолютно внезапной, поскольку готовилась и осуществлялась в режиме полного радиомолчания. Немцы же так носятся со своей первоклассной радиосвязью, что используют ее и к месту, и не к месту. Да, летом сорок первого радиосвязь с шифрованными каналами давала им огромные преимущества перед РККА, у которой такой роскоши не было. Но сейчас перед ними уже совсем другой противник, который их плюс запросто превращает в минус.
Болтливость в эфире - это половина всех их бед. Любо дорого было смотреть, как немецкие командиры превращались в слепых котят, когда мы на участке прорыва включали системы радиоподавления. Ни тебе совет от начальника получить, ни разведданные, ни помощи запросить. Из рации только свист и вой.
Короче, немцы в очередной раз превратили свою тайну в "секрет Полишинеля", разболтав ее по радио. Но что же им делать? Ведь парашютисты из 4-го воздушно-десантного корпуса, разбитые на разведывательно-диверсионные группы и действующие от Брянска до Пскова, регулярно режут вражеские проводные линии. И не просто режут, а утаскивают полевой провод с собой, чем вводят III Рейх в разор. Медь, она, знаете ли, денег стоит. Да и в военное время она - страшный дефицит.