— Из-за жары нашему судмедэксперту сложнее определить время смерти с большей точностью.

— Что еще? — спросила Терстон.

Лорен колебалась. Она почти не сомневалась, что Терстон и Йейтс уже знали или, по крайней мере, легко могли узнать все те сведения, что она им тут выложила. Она не сказала им лишь одного, и это был ее козырь в рукаве. Этого они наверняка не знают. Она и словом не упомянула о Мэтте Хантере.

Штейнберг поднял руку:

— Позвольте высказать предложение?

— Ну разумеется, Эд. — Терстон обернулась к нему.

— Я не хотел бы, чтобы между нашими структурами возникали разногласия в ходе расследования.

— Мы тоже.

— В таком случае почему бы не объединить наши ресурсы? Открытый двусторонний обмен информацией. Мы сообщаем вам всю информацию, вы, в свою очередь, известные вам факты. Без утайки.

Терстон взглянула на Адама Йейтса. Тот откашлялся и произнес:

— Без проблем.

— Вы установили личность сестры Мэри Роуз? — спросил Штейнберг.

Йейтс кивнул:

— Да, установили.

Лорен ждала. Йейтс не спешил. Выпрямил ноги, подергал край не заправленной в брюки рубашки, точно хотел проветриться.

— Ваша монахиня… вообще-то, она никогда не была настоящей монахиней, можете мне поверить… Ее имя Эмма Лимей, — сказал Йейтс.

Это имя ничего не говорило Лорен. Она вопросительно взглянула на Штейнберга. Тот тоже никак не среагировал на это имя.

Йейтс продолжал:

— Эмма Лимей и ее партнер, некий кретин Клайд Рэнгор, скрылись из Вегаса десять лет назад. Мы предприняли поиски этой парочки, но они закончились ничем. Только что оба были на месте и — бац! — словно испарились.

— Но с чего вы взяли, что мы нашли именно труп Лимей? — поинтересовался Штейнберг.