Белой птицей мы назвали одиноко торчащую каменную глыбу, заметив ее в прошлый раз, когда делали вылазку в горы. Она была из известняка и выделялась на общем фоне, видимая далеко от входа в ущелье, где скрывались бандиты. С обеих ее сторон свисали большие глыбы, словно крылья — за что она и получила своё название…

Элина уже ночью должна была появится в посёлке, а я мог вернутся в него из

Черного леса, половину которого мы пробежали с индейцем, в самом лучшем случае — к рассвету. От нашего форта расстояние было еще более большим, и

Чер с остальными могли прийти только через день.

Сова уже скрылся среди зарослей, и я последовал его примеру…

На нашу удачу, все население форта уже выступило вслед за нами — их предупредила Ульдэ, обнаружившая возле лагеря следы наблюдателей из банды

Беса. Стопарь сразу разобрался, что это может означать для всех нас и принял решение немедленно идти на выручку. Они нагнали меня у самого поселка — все, кто жил с нами в форте у скал. Туча и мальчик, сопровождаемые Бугаем, немного отставали, но должны были вот-вот появиться. В форте не оставалось никого, потому что все понимали — сейчас, после похищения Наты и Зорьки, нападение на наш дом станет неизбежным. И упредить его можно было только одним — напасть первыми! Это мог быть наш последний бой… Замысел Сыча, по приказу которого захватили обеих девушек, был прост и понятен. Пользуясь ими, как заложниками, он мог — и стал бы обязательно! — диктовать нам свою волю. Если он и отличался от первоначального плана — истребить нас, поодиночке, то, получив такую возможность влиять на наши решения, Сыч уже мог смело спускаться с гор в долину. Единственное, что не смог предусмотреть главарь бандитов — это того, что мы, невзирая на явное преимущество уголовников в численности, сами решимся навестить его в их ущелье. Этот замысел возник у нас с Совой во время погони, и это было самое приемлемое, из всего, что мы еще могли сделать. Сыч, согласно нашему договору, держал своих людей в одном месте — в клане. Только отряд, посланный им следить за нами — что у Беса и получилось, как нельзя лучше — был вне клана. Но и он, пусть слегка поредевший, преследуемый индейцем, должен был вернуться в лагерь бандитов.

Это и облегчало нам задачу, и усложняло ее. Их все еще было слишком много для открытого боя… Сыч, выслушав Беса, о успехе предприятия, может задержаться всего на несколько часов, чтобы дать возможность отдохнуть его отряду. А после этого, возможно, что к вечеру, или на восходе следующего после прихода Беса, дня, вся банда вновь заявиться в прерии, неся с собой смерть и насилие ее обитателям…

Я сразу отправил Ульдэ, Бена и Салли вперед — они должны были пройти по пустоши, чтобы предупредить появление банды, если Сыч станет спускаться в долину. Сова бы не мог их остановить один…

Первой я увидел Чайку. Она подошла ко мне и без слов обняла, заливая мне грудь слезами…

— Не плачь… Мы еще не знаем мертвы ли они, или живы. Сыч не настолько глуп, чтобы расправляться с теми, кого может так хорошо использовать в своих целях. Мертвыми они ему бесполезны… Кто ни будь, из дальних становищ, пришел в поселок? Сова говорил — они как раз вчера, или сегодня, должны были появиться!

— Да… — Чайка вытерла слезы. — Возле моей землянки ждут девять человек. И еще несколько разбрелись по поселку. Они все из разных мест, но подчиняются одному, которого Сова, когда-то, назвал Кабаном. Вон он, разговаривает с Элиной.

Я направился к хмурым и настороженным парням, возле которых уже сгрудились многие из жителей поселка — и я видел, что настроены они вовсе не так воинственно, как нам бы хотелось…

Ко мне навстречу выдвинулся один — коренастый и невысокий, уже пожилой, но с еще достаточной силой в руках. О ней свидетельствовала массивная палица на его плече и топор за поясом, на спине.

— Ты — Дар?

— Да. Это я.

Он окинул меня оценивающим взглядом.

— Слышал о тебе… Говорят, вы вместе с Совой, почти два десятка этих ублюдков положили?

— Не я один. И не два десятка — а вдвое больше. Мы все в этом участвовали

— те, кто решил избрать своим местом жительства форт у реки.