Уверен, что и Алёну ждёт та же участь. Учитывая, как сильно лес реагирует на её присутствие. Судьба нам подарила несколько дней абсолютного счастья. Алёна больше не злилась, а вновь погрузилась в свои исследования. Я не мешал. Лишь бы она была рада своим маленьким открытиям. Признаться, в научном исследовании леса я не видел смысла. Наука лишь может описать происходящие явления, но вот объяснить их - нет. В живом лесу все настолько пронизано тонкими связями, охвачено паутиной нитей, не видимых привычным взором, что именно они определяют происходящие явления. Ничто иное. Учёный лишь удивленно разведёт руками, увидев быструю перестройку леса и развитие его жителей, но не приняв законы конвалюции, затрагивающие духовную суть, осознать эти явления невозможно.
Однако я понимал, что Алёне нужно время на изменение привычной картины мира, она должна объяснить все привычным способом. Поэтому я не торопил. Большую роль в нашем сближении сыграл и Рэм, дитё Плата, которому приглянулась Алёна. Хотя я знал чем... Она с большой радостью приняла появление маленького друга в своей жизни и даже начала его обучать простейшему письму.
Дни превратились в семейную идиллию. Алёна никогда не говорила, но я видел, что не оставил её равнодушной. Она была рада находиться рядом со мной, каждое утро её глаза загорались неподдельным любопытством и страстью к познанию. Признаться, я был счастлив... Не знаю, посещало ли когда-то меня подобное чувство за всю мою долгую жизнь. Но ощущение выбитого, выстраданного, наконец, спокойного, размеренного счастья грело душу небывалой наполненностью, зрелостью и завершенностью происходящего. Я не знал, что нас ждёт впереди, но отдал бы все, чтобы это время не кончалось никогда...
Однако оно длилось до тех пор, пока в мою жизнь не ворвалось письмо из прошлого. Эст доставил тщательно запечатанный конверт с нашего почтового ящика из ближайшего городка. По понятным причинам, почтальоны не доставляли писем в лес. Писал детектив, который некогда занимался расследованием дела о гибели Илен. Я думал, что мое сердце выпрыгнет, стоило мне прочитать его имя на конверте. Развернув слегка мятую бумагу, я прочитал следующее.
«Достопочтенный мистер Ротер. Знаю, Вы будете сильно удивлены, получив это письмо. Поэтому обойдёмся без долгих вступлений. Всю жизнь я несу в себе тяжкий крест знания о творящихся сообществом сектантов преступлениях против молодых женщин. Я мучаюсь нескончаемым чувством вины за свою неспособность предотвратить новые бесчеловечные деяния. В числе этих, без сомнения, нелюдей, отродий, преступников, - влиятельные служащие, знатные чиновники, приближенные к императорскому двору. К сожалению, простой человек, работающий на ставке сыщика, не в состоянии справиться с огромной машиной жертвоприношений. Жерновами, готовыми перемолоть все на своём пути.
Да, я боялся. Теперь, находясь на смертном одре, я могу признаться в своей трусости и слабости. Я испугался открыто говорить правду. Я знал, чем это закончится для меня, я боялся сильно... Возможно, правда помогла бы кого-то спасти...
Вы удивитесь, что после нашего последнего разговора я долго пытался забыть случай с Илен. Но не смог... Я глубочайше прошу прощения у Вас, что оставил это дело тогда. Обрек Вас на тягостные метания. Оно стало моим наваждением, моими регулярно возвращающимися кошмарами.
К тому же, через несколько лет произошёл ещё один подобный случай, потом ещё и ещё. Жертвы приносились с завидной регулярностью раз в три-четыре года. Я снова взялся за расследование, не в силах вынести происходящее.
Я не могу похвастаться выдающимися результатами. Мне удалось лишь прояснить список основных членов преступного сообщества (список Вы найдёте на отдельном листе), во главе которого стоит граф Мартимус Грей. В прошлом правозащитник, общественный деятель, ярый поборник нравственности, оппонент церкви, несущий в массы свою собственную, отличную от общепринятой мораль. Как мне удалось выяснить, учение сектантов уходит корнями в глубину веков, в средние века Докатастрофного времени. Темные годы, когда любая женщина, имеющая рыжий цвет волос, либо красавица, которую соседка заподозрила в колдовстве по случаю неурожая, могла угодить на костёр без суда и следствия. Суд, конечно, был, но весьма своеобразный, жертву под пытками вынуждали сознаться в преступлениях.
Как жаль, что в наше просвещенное время возможно существование подобных темных взглядов, такой ереси! Тем более в самых высших кругах нашего общества! Более того, мне стало известно, что Мартимус Грей за годы службы стал приближенным самого императора, близким его советником. И даже может стать его наместником, что просто немыслимо! Боюсь предположить, какая борьба скрыта от наших глаз... Не дай бог этому ужасному в своей сути человеку оказаться у власти. Впрочем, он уже там.
Именно поэтому я решил обратиться к Вам. Я знаю, что Вы тоже немолоды, но именно Вы можете понять меня и разделить эту боль. Быть может, у Вас есть наследники или друзья, которые могли бы с не безразличием отнестись к этому вопросу. Увы, у меня никого не осталось, детей я так и не нажил. К тому же, в последнее время снова расследуются дела о нескольких сожжениях. Сектанты почувствовали свою абсолютную безнаказанность. Они называют себя инквизиторами и объявили охоту на ведьм. Такими темпами паранойя весьма скоро охватит Империю. А я уже слишком слаб и даже не могу самостоятельно подняться с постели.
Поэтому прошу, умоляю, заклинаю Вас, не оставьте мой рассказ без внимания. Если у Вас есть возможности, связи, если сохранилась жажда мести, не следуйте моему примеру, не оставляйте происходящее в тишине. Сделайте все, чтобы предотвратить подобные преступления и спасти жизни.
Ещё раз приношу извинения за то, что не боролся должным образом за правду. Мои кошмары многократно наказали меня. Помните, Вы единственный человек, с которым я поделился тем, что знал. Прощайте.
Искренне Ваш ...»
Я долго не разжимал дрожащие пальцы, не выпускал письмо из рук, вчитываясь снова и снова в ровные строчки, прикасаясь к бумаге, словно к чему-то потустороннему. Прошлое настигло внезапно, накатилось волной, необратимо накрыло с головой. Сказать, что я был ошарашен, растерян, разорван - ничего не сказать. Целая гамма воспоминаний, эмоций, чувств от гнева до надежды и какой-то внутренней опустошенности, затопила меня. Ничего не закончилось. И никогда не заканчивалось. Также, как и детективу, мне было удобно закрыть глаза на все, забыть, вычеркнуть из ума и сердца. Не думать, не бороться, потому что каждая мысль выжигала дыру в моей душе.
Я не мог пошевелиться, я сдерживал слезы, я молчал, когда Алёна стучала в дверь. Я не мог говорить, объяснять, двигаться. Меня отбросило на сорок с лишним лет назад. Я снова ощутил тот холодок между лопатками и яростный жар в сердце, который возникал каждый раз, когда я вспоминал про Илен. И что же такое время? Лишь наше представление о том, что в мире творятся какие-то изменения. Но иногда ты понимаешь, что ровным счетом ничего не изменилось, а твои чувства и мысли остались ровно такими же, как и многие годы назад. Словно вовсе не было прожитых лет и время не оставило ни одного следа после себя.
Белокурые волосы падали на её грудь, трепетно вздымающуюся при каждом дыхании. Я смотрел на мягкий профиль своей невесты, чуть приоткрытые губы, глаза, рассыпающие светлые лучики вокруг, и понимал, что желаю лишь одного. Чтобы она никогда не уходила, была рядом всегда. Со мной. Как сладки наши надежды и горько разочарование от жизни...
Неправильно переживать свои надежды вновь, когда у меня возникли новые чувства. Когда в моей жизни появилась Алёна. Она в последние дни стала слишком задумчивой, смотрит внимательно, а мысли так и кипят в голове. Сначала я думал, тоскует по дому. Но те пристальные взгляды, которые она на меня бросала - отсеяли эти предположения. Что-то волновало её. Нечто, связанное со мной. Я хотел спросить, поговорить начистоту... Но это письмо спутало все карты. Внутри меня остановилось время, оторвалось, вновь открытая рана не располагала к откровенным разговорам.
Я принял непростое решение ехать. Мне нужно было лично встретиться с детективом и прояснить некоторые детали. Далее предстояло подобраться к этому Мартимусу и другим инквизиторам и вернуть им то, что они задолжали Илен и другим жертвам. Я не знал, как это осуществить, но было ясно одно: понадобится помощь друзей, а может быть и волтов. Подобраться к высокопоставленным чиновникам будет непросто. Впрочем, пока необходимо осуществить предварительную разведку.
В лесу Алёне ничего не грозит. Иначе инквизиторы давно бы наведались сюда, в этом я уверен. Я уеду ненадолго, необходимо раздобыть побольше сведений о фанатиках и их замысле. То, что я не смог сделать в прошлый раз... Тщательно подготовиться и уж затем нанести ответный удар. Давно я не занимался ничем подобным, где могла понадобиться моя физическая сноровка и ловкость. Мне нужно лишь подобраться поближе...