Очередная дверь, он скрывается за ней. Вой, удары, я забегаю в другую комнату – навстречу бросаются три перевертня.

Через полминуты встречаемся с побледневшим напарником в коридоре. На мой кивок показывает выставленный вверх палец.

– Ударился о шкаф, не рассчитал силы. Всё в порядке!

Ещё десять минут и должна прибыть доблестная милиция.

Десять минут – так мало для прощания.

Мы поднимаемся в комнату, где испуганно хлопает глазенками завернувшаяся в одеяло блондинка. Так и не снимает мокрое полотенце со рта, чувствует запах почти выветрившегося газа.

– Жива-здорова? – спрашивает напарник.

– Да, – дрожащим голоском чирикает блондинка. – Дяденьки, а что это было?

– Не до разговоров, красавица! – рявкаю я, она испуганно сжалась, приходится смягчить тон, и так натерпелась. – Собирайся, и бегом со своим спасителем на волю.

– Ты знаешь, что я не смогу, – говорит напарник, когда мы отворачиваемся от одевающейся девушки.

– Знаю, поэтому сделаю все сам. Оставь пластины, последняя граната будет моей, – я достаю из грудных карманов пластинки меди.

Охотники, которых укусили оборотни, обязаны умереть – первый закон выживания нашего клана.

Охотники, ставшие оборотнями, превышают всех в силе, коварстве, но не могут сохранить разум – убивают направо и налево. Хотя происходили случаи, что укушенные вставали на сторону перевертней, каким-то образом сохраняя память. Но это ещё страшнее. Охотник-оборотень всегда уничтожает потенциальную угрозу – других охотников…

Мы с напарником всегда знали – на что шли. Вот и сейчас он только грустно вздыхает, вытаскивает все имеющиеся запасы меди.

– Дяденьки, я готова! – амазонка сверкает прорехами на одежде, но за неимением лучшего и так сойдет.

Юбка чуть выше колен, футболка обтягивает задорную грудь, легкие сандалии. Само совершенство в каждой черточке. Просто мечта любого мужчины, не удивительно, что оборотень положил на нее глаз.

– Прощай, Владимир! – я распахиваю объятия другу и товарищу, с которым так много пережили вместе.

– Прощай, Александр! Если родится мальчишка – назову твоим именем! – родной человек крепко обнимает в ответ.

По невидимому телу скользят мурашки…

Серые глаза предательски блестят, никогда не видел у твердохарактерного брата слез, но тут капля влаги скользит по испачканной щеке.