Так, а из этого можно сделать вывод. Что-то у нас в Ангарии затевается. Никак создание элиты, о чём мне несколько раз пытался сказать Кабаржицкий. Он намекал, что в постепенно растущем государстве, выходцев из будущего обязательно отметят дворянством. Наши трио управителей, Соколов, Радек и Смирнов, говорят, уже об этом договорились. Так сказать, поддержать на будущее потомков тех, кто появился одним весенним днём на берегу Байкала.

- Такой вот твой аусвайс, Пётр, - посмеивался Грауль, пока я рассматривал лист плотной бумаги, с написанным на старонемецком языке текстом. Среди бумаг было и письмо к датскому королю, выполненное в готическом шрифте с узорной вязью по краям листа. Письма сваял, с некоторой помощью ангарцев, Иван Микулич, знавший этот язык.

- Что в нём написано? - посмотрел я на Павла.

- Обычный для этого случая текст, - пожал плечами Грауль. - Податель сего является подданным князя Сокола, князя Ангарского, род свой ведущего от великих князей Киевских и так далее. Пыль в глаза.

- Может и прокатит, - хмыкнул я.

Всё же люди тут не настолько искушены в политической географии, а разных самозванцев там хоть пруд пруди. Бывало, они и на трон садились. Как тот хмырь, выдававший себя в Черногории за русского царя Петра Третьего, получил и престол на Балканах. Так и правил шесть лет, причём недурно правил, реформы проводил. Народ в Далмации потянулся к нему, этим он навлёк на себя гнев Венеции и подписал себе приговор.

- Как стрельцов пройдём, Павел? - спросил я.

То, что стрельцы нас откровенно пасли, было видно, как Божий день. Вряд ли эти неразговорчивые бородачи рядом с нами только для того, чтобы сопровождать меня и моих товарищей своими угрюмыми взглядами из-под густых бровей, если бы нам вдруг вздумалось прогуляться по Москве. Устроились они в небольшой пристройке сбоку терема, сменяясь на отдых по шесть человек каждые несколько часов.

- Правильный вопрос задал, Пётр, - заметил Грауль и послал Божедара за Кабаржицким, что был у себя, в боковой светлице.

- А ящики, как мы их спустим? - кивнул я на сложенные у слюдяного оконца верёвки. - Как потащим?

- И снова ты правильные вопросы задаёшь, - кивнул Павел.

Тем временем, появился Владимир и Грауль тут же вопросительно взглянул на него, ожидая, видимо, какой-то информации.

- Интервал восемь-девять минут в сторону постепенного увеличения, - ответил он.

- Так, отлично. Успеем в два, максимум три захода, - проговорил Павел. - Значится так, сейчас стрельцы стоят у ворот, там их трое. Трое же других краснокафтанников протоптали себе тропу наряда вокруг нашего мотеля. Мотают круги вокруг него, интервал, как уже сказал Владимир - восемь минут, ориентировочно. Остальные стрельцы, вместе со своим начальником, сейчас пируют за наш счёт на первом этаже.

- Павел, может ты объяснишь всё-таки насчёт ящиков? - я решил узнать, как он собирается их спускать. Ведь в два-три захода их никак не успеть спустить и оттащить в сторону.

- Дались тебе эти ящики, - усмехнулся спецназовец.

- А как же оно? - не в силах назвать золото его собственным именем, спросил я.

- Нет в них никакого золота, там железо. Заодно покажем в Кремле наши возможности в выплавке металлов, - рассмеялся Грауль. - А золото там было, совсем недавно.

- А где оно сейчас? - подался вперёд Белов. - Загадками говоришь, Павел! Давай уже начистоту.

- А вот оно, - кивнул Грауль на купленную в Нижнем Новгороде верхнюю одежду.