Над нашими головами прошла очередь, выпущенная наугад, для острастки, пули забарабанили по металлу.

— Огонь! — приказал я.

Громыхнуло сразу с двух сторон, на левом фланге бриан и на правом, и я мог представить, что у них началось. Паника, мысли о том, что их окружают, что враг подтянул свежие силы, а мы проморгали, непонимание, что делать… сражаться, отступать, атаковать?

Это замешательство не продлится долго, но им надо воспользоваться.

— Пошли, — и я закинул на шею руку бойца-вилидаро, получившего ранение в ногу: ходить он мог, но не бегать.

Группа прикрытия ринулась вперед, огрызаясь короткими очередями, мы потащились следом. Рядом оказался Ррагат, буквально тащивший раненую Зару, справа двое бойцов с носилками, на которых кто-то сдерживал стоны.

Мы прорвемся, я никого не оставлю!

Под ногами зашуршала трава, сырая ветка ударила по лицу, я споткнулся о кочку. Шлем качнулся вперед-назад, и забрало, наспех закрепленное на месте после того, как отвалилось, недовольно заскрежетало.

Фильтр ночного видения барахлил, я то видел жуткий черно-зеленый призрачный лес, населенный мечущимися призраками, то проваливался в полную тьму, в которой просто угадывал, куда двигаться. Голова ныла и кружилась, в брюхе ворочалась тошнота, ноги подгибались, но я знал, что не могу сейчас упасть и отключиться, что у меня в рюкзаке Сияющий Обруч, и я несу его Сашке.

Как там мои девчонки?

Вспомнилась Юля, ее счастливая улыбка, солнечные блики в гриве светлых волос, светло-карие глаза. Я улыбнулся словно ей в ответ, и мерзкие телесные ощущения ушли на второй план, вернулись силы.

Нет, я вернусь, обязательно вернусь…

С диким воплем кто-то выскочил прямо на нас, я нацелил автомат одной рукой. Предплечье сотрясла отдача, и враг рухнул на спину, его собственное оружие вывалилось из ладони.

А дальше мы бежали, бежали и бежали, как могли, обливаясь потом, надрываясь и ковыляя. Очереди громыхали за спиной, но все тише и тише, шелестел дождь, вопили в кронах обитатели джунглей. Котик несся рядом, время от времени пропадал в зарослях, но потом всегда возвращался.

Потом я обнаружил, что нахожусь в точке встречи, и попытался выкрикнуть «Стоп!», но получилось только хриплое карканье. Но меня поняли, остановились, и бойцы, что здоровые, что раненые, принялись валиться наземь.

Я ухитрился не упасть, а просто сесть.

Через десять минут, когда я отдышался, из мрака явилась группа Юнессы, немножко отстал от нее Дю-Жхе. После переклички выяснилось, что потеряли мы троих, для ночной операции, да с грузом раненых на руках — очень мало.

Бриан нагнали нас уже через два часа.

И началась изнуряющая гонка по темному, ночному лесу — оставить заслон, выбросить в стороны дозоры, чтобы не обошли, и преодолеть километр; собраться с силами, поскольку тащить раненых беспрерывно невозможно, и сделать новый рывок; все это под непрерывным обстрелом, не очень прицельным, но изнуряющим, не имея возможности расслабиться ни на секунду.

Я уверенно отдавал приказы, гнал прочь усталость, но отчаяние давило все сильней.