«Америка» представляет собой ряд залов, от небольших до весьма поместительных. Для императрицы мы к назначенному часу освобождаем один. Сегодня это Мексика — пейзаж с кактусами и синим‑синим небом. Успокаивает, а в такую промозглую погоду как сегодня, еще и греет.

Я обычно не досаждаю императрице своим обществом. Хватает и Антуана. Но иногда она посылает за мной. Вот и сейчас послала.

После обмена положенными фразами Александра Федоровна перешла к делу.

Сначала она отослала обеих статс‑дам и князя Трубецкого в соседний зал, к публике, слушать игру Селифана.

— Я хочу говорить с вами наедине, — сказала она.

Пришлось отослать Антуана и Мустафу.

Мы остались одни.

— Я бы хотела знать… — начала императрица, и замялась.

— Можно. Разумеется, можно. Не сомневайтесь. Моя жена, будучи беременной, всегда пила кофий, и они, беременности, протекали без обычных для этого состояния неприятностей. Я понимаю, ваши лейб‑доктора плохо знают свойства кофия, и действуют по принципу «лучше перебдеть, чем недобдеть», но и бразильская, и европейская медицина не видят вреда в умеренном приеме кофия, более того, оно, умеренное потребление, безусловно полезно.

— Но как вы… как вы узнали? — она попыталась оглядеть себя. Что там глядеть, срок семь недель, не больше.

— Не по фигуре, ваше императорское…

— Александра Федоровна, — напомнила мне императрица.

— Не по фигуре, Александра Федоровна. Женщина преображается — вся. Она иначе двигается, иначе ведет себя, иначе думает. Лучше прежнего — поскольку на ней ответственность за ребенка. И потом… Вы, вероятно, знаете, что я был ранен в сражении под Бриеном, и меня выходили иоанниты, сиречь госпитальеры. У них я и набрался кое‑каких премудростей. А позднее, уже в Бразилии, закончил курс медицины в медико‑хирургической академии Рио‑де‑Жанейро, весьма солидном заведении. И все годы плантаторства пользовал близких, знакомых и своих людей. Нет, я не стал верифицировать диплом (пустил я очередной бразильянизм), поскольку не собираюсь заниматься здесь врачебной практикой, но и знания, и опыт остались при мне.

— Значит, я могу продолжать…

— Разумеется.

— Но мы с государем желаем в мае навестить мою родню, а я так привыкла к кофию…

— Это нетрудно уладить. Мустафа обучит вас варить императорский кофий и снабдит соответствующим запасом.

— Меня?

— Да, Александра Федоровна. Свойства кофия зависят не только от качества зерен, но и от того, кто его варит. По‑настоящему хороший, да что хороший, волшебный кофий получается тогда, когда его готовит особа королевской крови.

— Но ваш Мустафа… — попробовала поймать меня императрица.