— Дистанция, — тихо произнес адмирал, запрашиваю данные с дальномерного поста.

— До кораблей сто двадцать, до этой штуки в воздухе – девяносто.

— Девяносто? — удивился Того.

— Да. Она уверенно приближается. Скорость порядка шестидесяти узлов или даже несколько больше.

— Уберите людей с палубы, — чуть пожевав губы, произнес адмирал, отдавая приказ командиру корабля.

— Слушаюсь.

— Что слышно по радио?

— Ведут переговоры с использованием шифрования.

— Сколько кораблей видно? — спросил адмирал у дальномерщиков.

— Все.

— Что значит все?! — рассердился Того.

— Четыре линкора, три броненосца, три фрегата и десяток корветов.

— А эсминцы?

— Не видно.

— Все он видит… — раздраженно буркнул адмирал. — Каждый из этих эсминцев опаснее нашего бронепалубного крейсера второго ранга. И их целая толпа. Больше десятка. И где они? — произнес он и посмотрел на часы, достав их из кармана. — Плохо… очень плохо… Корветы сильно выдвинуты?

— Так точно. Миль на десять. Идут отдельной группой…

Дирижабль после успешных операций в Ляоян и Фын-хуан-чен был награжден присвоением имени собственного и особым камуфляжем, придуманным лично императором. Так что теперь, этот аппарат всем своим видов говорил о наполнении его тяжелым клюквенным перегаром классово советского зубастого стиля. А экипаж на нем, если судить по камуфляжу, составляли четыре медведя, две комсомолки и политрук.

Шутка.

На самом деле Николай Александрович сделал некую импровизацию «на тему», украсив борта белоснежного дирижабля большими золотыми двуглавыми орлами на красных щитах. То есть, в геральдических цветах Византии. Ну и надпись: «Василевс» на борту «намалевал».

Так вот, этот дирижабль сблизился с кораблями противника до пяти кабельтовых, держась на высоте около пяти километров. И начал работать как корректировщик. Ведь одно дело – дальномеры с двенадцатиметровой базой, но удаленные на восемь-десять и более миль. А другое дело – вот так висеть, имея перед собой всю эскадру как на ладони. Плюс выступая дополнительной точки привязки для расчетов. Ведь на каждом корвете было шесть дальномерных постов,[70] линкоры же имели восемь постов. А также центр управления огнем, в котором артиллерийские офицеры эти данные агрегировали и на их основании рассчитывали углы наведения. ЦУА, кстати, находился ниже ватерлинии и был очень хорошо защищен, освещен и отменно вентилировался.