Наверное, при этих словах я вздернул нос.

– Не знаю, что сегодня со мной такое. Я пытаюсь сказать вот что: вы не дикарь, не полуживотное, не слаборазвитый и не полудикий человек. От нас хотят, чтобы мы поверили, будто весь остальной мир населен примитивными созданиями, которые мало чем отличаются от существ из зоопарка.

– Возможно, я бы предпочел походить на существ из зоопарка.

– Да, действительно, это не такая уж абсурдная идея. Я слышал, что в Европе так и делают.

– Я не имел в виду сидеть в клетке.

На этих словах мужчина смерил меня взглядом и резко и с облегчением выдохнул.

– Бог мой, нет. Вы совершенно от нас не отличаетесь. Признаюсь, поначалу меня переполняло любопытство, и я шел смотреть на каждого туземца, которого провозили через Лондон: лапландцев, индейцев сиу, готтентотку Венеру, пигмеев и ацтеков, которые, по-моему, все же были из другой части света, хотя у бедных крох, очевидно, хватало своих забот. Большинство из них прошли через вот этот самый зал. И поначалу я сомневался, особенно насчет низкорослых чернокожих из Африки. Вынужден признать, я действительно сомневался. – И он замер в сомнениях на еще одно долгое мгновение.

– Нет. Нет. Я не могу согласиться.

– С чем, сэр?

Мужчина, казалось, был крайне смущен собственными высказываниями.

– Со всем этим. Ты же здесь по доброй воле, не так ли, сынок?

– Да. У меня все хорошо. – Моя история была длинна, а я устал. Я не был уверен, что готов изложить ее этому незнакомцу.

– Гм. Это головоломка, которую у меня не получается собрать. Я чувствую, что мы совершаем очень большую ошибку. И однако же, вы здесь по собственной воле, хотя я не мог бы сказать то же самое про готтентотку или деформированных бедолаг, которых иногда тут выставляют.

– Деформированных?

– Низкорослых, высокорослых, слишком толстых или слишком худых. В струпьях или увечных. Пока мы тут с вами разговариваем, в соседнем зале женят карликов!

Да. Мне очень хотелось познакомиться со знаменитыми «Веселыми карликами из Мидлсекса, вступающими в брак» – это представление открылось всего лишь три дня тому назад.

– Я могу говорить только за себя, – сказал я. – Со мной обращаются хорошо. Я много получаю взамен.

– Ну, я полагаю, вы зарабатываете на жизнь. Я надеюсь, что это так. Но это понукание… Иногда они кажутся унизительными. – Мужчина придвинулся ко мне, чтобы понизить голос. – Мне предлагали разное. Извращенные забавы. Я был оскорблен и предал это огласке, но все же…

Я не мог сообразить, чего он от меня добивался этими излияниями, но его смущение определенно заразило меня самого. Иногда единственный способ что-то выяснить – это спросить напрямик.

– Что вам от меня нужно?