– И кто бы это был?

В ответ Ронел Дикон лишь смеется, и я ее не виню.

– Ага. Как угодно, Дэн. Так что двигай. У меня здесь дело.

– Это не София, ты сама так думаешь.

Ронел встряхивает кистями – широко известный предвестник полицейского произвола.

– Я знала, кто это, с самого начала, Дэн. Так что осведомилась насчет Кармина Делано. Мерзкий субъект, мелкий банчила с притязаниями на сутенерство. Оказывается, избивал твою подружку в говно годами, прежде чем сорваться. Его машину нашли в Вайлдвуде у причала. Немного крови, но ничего столь уж подозрительного. Все думали, что Кармин смылся с одной из своих многочисленных подружек. Теперь же похоже на то, что твоя милая София нашпиговала его свинцом, помыла машину и свалила его в океан. Теперь я возьму ее и прогоню анализ ДНК всех «топляков» того периода. Как я понимаю, заявление о сибирской язве было бреднями.

Голова у меня идет кругом. Что, черт возьми, стряслось с «Дэдвудом»? Это было всего две минуты назад?

Я хочу защитить Софию, но не знаю, что предпринять. Кулаками или язвительными остротами эту проблему не прогонишь.

Если только не удариться в бега. Я мог бы повязать Ронни, и мы рванули бы в Канаду.

Дикон читает эту мысль у меня по глазам.

– О нет, и не думай удирать, – скептически бросает она. – Думаешь, после этой чуши о сибирской язве я пришла одна? Снаружи меня прикрывает пара парней. Сил внутренней безопасности тут нет лишь потому, что я их убедила, что твоя женщина юродивая.

– София не юродивая! – лепечу я. – У нее есть проблемы, и мы над ними работаем.

– Проблемы? Ты сам-то слышишь, что сказал, Дэн? Будто дерьмовая реклама валиума или в том же роде. Хочешь зачитать мне сейчас побочные эффекты? Нет, лучше я тебе скажу. Вследствие побочных эффектов свиданий с Софией Делано ты можешь притворяться, что видишь дерьмо, которого на самом деле нет, наблюдать, как она нападает на офицеров полиции, и выяснить, что полоумная миссис Делано вогнала в жопу своего засранца-мужа полдюжины патронов. – Ронел хлопает в ладоши в восторге от собственной речи.

– А у тебя в душе есть подлость, – говорю я ей, как отвергнутый влюбленный. – Я знал, что ты твердая, Ронни, и прямая как стрела. Но из этого ареста ты намерена выжать все унижения до капли. Ты и вправду надеялась, что я буду здесь?

Ей хватает приличия чуть зардеться.

– Просто уйди с дороги, Дэн. У меня лишь одни наручники, или я возьму тебя за воспрепятствование.

Ради любви люди творят всякие глупости, так что я говорю:

– Я тебе не препятствую. Пока.

Ронни приподнимает брови:

– Ты серьезно? Хочешь ввязаться из-за помешанной?