— Я рад, что после того нашего разговора вы посоветовались с адвокатом и решили признаться в совершенном убийстве профессора Фелпса. Это был дальновидный шаг с вашей стороны.

Келлер смотрел на Потемкина выжидающе. Добрый следователь после суточного жесткого допроса — значит, готовится какая‑то западня. Тем не менее он помнил Олега по предыдущим встречам — тот вел допросы четко, не размениваясь на мелочи. Кроме того, судя по всему, понимал Келлер, человек, сидящий перед ним, знал больше и обладал большей властью, чем рядовой следователь. А потому Келлер прервал молчание:

— Сигарету… И гамбургер с беконом. Мне целый день жрать не давали…

Сигареты Олег на такие допросы всегда носил с собой. Насчет гамбургера — попросил Лайона заказать. Открыл пачку красного «Мальборо», протянул Люкасу сигарету, подвинул зажигалку. Дождался, пока человек, сидевший напротив, с наслаждением сделает первые затяжки, и продолжил:

— Да, ваше первое признание было верным шагом. Теперь я жду, что вы пойдете дальше по этому верному пути.

— Что такое? — Люкас, похоже, в ту минуту и впрямь не соображал, куда клонит Потемкин.

— Во‑первых, в том, что я тогда рассказал об обстоятельствах убийства, все ли было точно?

— По большей части. Не помню, может, детали какие отличались.

— Но, в общем, вы убили Фелпса именно так, как мы с вами говорили, верно?

— Верно, и я сказал, почему это сделал.

— К этому мы еще вернемся. А совершив убийство, кому вы почти сразу позвонили?

— Дятлову. Он меня просил информировать.

— О чем? Об убийстве?

— Да нет, он ничего не знал об этом. Он просил позвонить, когда я от Фелпса выйду, — поручение у него какое‑то было, что ли…

— Так. И что он вам поручил?

— Ничего. Слышно было плохо. А перезванивать у меня куража не было.

— А потом кому вы позвонили?

— А потом — никому.

— Припомни хорошенько, Келлер. Мы с тобой здесь не в прятки играем. Кому ты позвонил, убив Фелпса. Подумай, прежде чем отвечать!

— Нечего вспоминать, начальник. Никому не звонил.