Если коротко, вторые презентанты избирательного проекта получили работу на несколько хорошо оплачиваемых месяцев. И уже вскоре (волн было запланировано несколько) тысячи билбордов ознакомили киевлян, львовян, одесситов, черкащан, харьковчан и прочих вольных или невольных потребителей агитпропа со словом «МЫ» большими буквами на пустом фоне; позднее с черно-белыми фотографиями бывших студентов, крестьян, городских интеллигентов. Если объединить все посылы такой агитации на внешних носителях, на передний план выходит слово «ностальгия». Сказать, что идеология кампании была ошибочной, наверное, нельзя. Ну, правда, что может быть плохого у предлагаемой избирателю платформы «согласия и примирения»? Тем более, что это как бы гармонично накладывалось на сформированный в 2004–2005 годах образ лидера блока как миротворца, человека, ставшего над схватками, взаимным уничтожением и уничижением.
Вопрос только в том, что выборы-то проходили в Украине, а не в Финляндии, Словении или Дании. Все-таки нет в этих странах убийственных для прогресса поговорок: «Где два украинца, там три гетьмана» и «Нет больше счастья, чем когда у соседа корова сдохла». Зато в Украине есть. Миротворца в украинских реалиях можно сравнить с арбитром. А проблема в том, если использовать футбольную аналогию, что арбитра могут уважать, могут даже после матча (иногда) сказать, что он судил честно, но украинские избиратели (болельщики) избирают (болеют) не за арбитра, а за одну из противоборствующих, соперничающих в лучшем случае, а то и прямо дерущихся команд. Избиратель в большинстве случаев ассоциирует себя с одной из команд. А арбитр, каким бы он ни был хорошим и справедливым, может опереться на мизерное количество понимающих, но при этом, как правило, пассивных наблюдателей. Как оказалось, Украина не только не Россия. Она и не Финляндия, и не Словения, и не Дания.
Педалирование слова «МЫ», с картинками, вызывающими у многих эмпатию, у кого-то, как уже говорили, ностальгию, привело к хорошей узнаваемости визуалистики Народного блока Литвина. Но после выборов нередко от симпатиков блока слышалось: так не было же партии «МЫ» в бюллетене. Очевидно, та часть избирательной кампании, финальная и, по сути, решающая, когда позитивные эмоции от всего, связанного с «МЫ», должны трансформироваться, точнее, перенестить на блок, была провалена. Хотя все-таки не это главное. Главное, что прошли в пятый недолгий созыв те, кого четко разделяли на сторонников Ющенко и «оранжевых» в целом и их противников. Конечно, не стоит исключать из внимания и тот факт, что реформа Народной партии была на момент выборов в марте 2006 года не закончена. В регионах в очень многих случаях оставались и делали погоду те, кто был в Аграрной партии со своим пониманием партийного строительства, воздействия на людей, со своими личными и устоявшимися привычками, отношением к ним. К тому же одновременное проведение выборов и в парламент, и во все органы местной власти привело к тому, что имеющие определенный вес в своем районе, области аграрии работали на свое персональное прохождение в местный совет, а не на не всегда понятных персонажей из проходной части партийного списка в Верховную Раду.
Интересно, что доминирующим цветом, да, именно цветом кампании блока был выбран зеленый. Владимир Зеленский тогда еще азартно играл в КВН и если кто-то говорил о зеленых, то это были инерционные отголоски от Партии зеленых, которая к середине нулевых окончательно вылетела из высшей лиги украинского политикума. Так что ниша зеленого цвета оказалась пуста, чем технологи Народного блока Литвина решили воспользоваться. Да и зеленый цвет, мирный, спокойный, вроде бы и подходил к образу лидера блока. В освоении собранных на кампанию ресурсов дошли до того, что пошили дорогущие зеленые галстуки для представителей команды. Которые, как с сожалением заметил Игорь, после недели использования полезли чуть ли не по швам. Видно, не от кутюр.
Формальные судебные тяжбы по поводу нарушений на выборах закончились для проигравших ничем. 14 мая 2006 года приняли присягу бютовцы, нашеукраинцы, социалисты, коммунисты и регионалы. Бютовцы, набравшие больше всех других «оранжевых», застолбили для себя место премьера, президент считался нашеукраинцем, а седовласый Александр Мороз претендовал на хорошо знакомое, почтенное и многомогущее в его исполнении место спикера Рады. Михаил Саакашвили, спринтер в деле получения-лишения-получения гражданства Украины, уже позже введет в политический лексикон зычное слово «барыга» (до него слово употребляли, но никогда публично не адресовали действующему президенту, премьеру и т. п. – Михо оказался действительно и здесь пионером). Так вот, ни барыгой, ни даже хапугой Александр Александрович никогда не был. Бизнес и стяжательство – явно не его коньки. Власть – это да. Надежд на президентство у умного, рационального Мороза после 2004-го и особенно 2009-го года уже никаких. Его партия, набирающая немного процентов, – ну совсем не взлетная посадка для премьерства. А вот использовать «золотую акцию» весной – летом 2006 года сам Бог велел. Но не все оказалось так просто. Понимая, что кресло премьера при живой и здравствующей Юле с ее здоровенной парламентской фракцией ему не светит, Петр Порошенко и его заинтересованная группа поддержки ринулась в бой за спикерское место. Концепция сложилась уже по ходу: Ющенко – не нашеукраинец, а президент над всеми, ладно, Юля – премьер, а вот для «Нашей Украины» – председатель парламента. А кто самый достойный в НУ – конечно, Петр Алексеевич. А что же лидеры парламентской гонки? Регионалы. С коммунистами, да с Морозом – вот и большинство. Коммунистам деваться некуда. Не с мужем американской гражданки же идти в союз! Да и динамика результатов на парламентских выборах ни в дугу. Докатились с 24,65 % в 1998-м до 3,67 % в 2006 году. Всего-то за восемь лет! Да и электорат коммунистов с регионалами на Донбассе, в Крыму все больше пересекается.
Загвоздка с социалистами Мороза? Вовсе нет. Морозу – кресло спикера, правой руке – социалисту Рудьковскому (распугивающему мирных посетителей прибрежного ресторана «Барбарис» в Конче-Заспе приливной волной Днепра от его яхты размером с морской экскурсионный карабль) – тоже неслабое кресло министра транспорта, Николаенко – министра образования и науки, Цушко – вообще министра внутренних дел! Семенюк – главы Фонда госимущества. И какой дурак после этого скажет, что Соцпартия с набранными пятью с половиной процентами на выборах не стала ключевым выгодополучателем от коалиции с регионалами и коммунистами. Но, как оказалось, «не в креслах правда». Бывшие союзники по оранжевому Майдану, полностью поддерживаемые заграничными друзьями с их информационными возможностями, сумели в восприятии населения сформировать образ «Мороза – предателя Майдана». Хотя, по правде говоря, если Александр Александрович кого-то и предал, то не Майдан, а коллег из стаи товарищей. Ну, как предал. Предвидел, что они это же сделают с ним. И опередил. Вот и выходит, как любят говорить кристально чистые украинские политики: «вовремя предать – значит предвидеть». Забывают, правда, что это сказал маэстро политической интриги Шарль Морис де Талейран.
Игорь со смехом вспоминает, как на какой-то внешней рекламе под фразой «Продам дешево надежного друга» анонимный острослов крупно нацарапал «Александр Мороз». Ну не друзья были Морозу Ющенко, Порошенко, Тимошенко! Не друзья. Вышли вместе на трибуну во время оранжевых событий, вместе пели гимн, вместе обматывали шеи шарфиками «Так, Ющенко!» – да, было. Но был и совет Мороза Виктору Андреевичу, чтобы не травиться – есть сало и картошку. Многое чего было. А вот дружбы – не было.
Летом в арсенал экспертов-политологов и журналистов Украины метеором ворвалось корявое слово «коалициада». «Спикериада» 1998 года продолжалась два месяца, коалициада 2006 года пошла на рекорд. Три месяца новостная лента информировала о перипетиях борьбы за власть «Нашей Украины», БЮТ и СПУ.
И вот 3 августа 2006 года в секретариате президента Ющенко Универсал национального единства подписали все лидеры фракций Рады, кроме Юлии Владимировны. Он вел к премьерству Виктора Януковича и фактическому кардинальному переформатированию всей властной команды. За премьера Януковича проголосовал 271 депутат, включая примерно третью часть «Нашей Украины» и 6 депутатов, вышедших из БЮТ. Позднее процесс пополнения большинства за счет выходцев из БЮТ и «Нашей Украины» станет перманентным и необратимым. Для «оранжевых» возникла прямая опасность доведения коалиции до 300 депутатов, то есть до конституционного большинства, что давало гипотетическую возможность как угодно менять Конституцию. Кроме того, наличие в контролируемой обойме 300 депутатов давало возможность преодолевать любое вето президента на принятые Верховной Радой законы. 8 министров-ющенковцев были выдавлены из правительства Януковича. Ющенко уверенно, но совсем не медленно, терял власть.
Локомотивом и мотором всех действий по дезорганизации работы Верховной Рады вплоть до даты досрочных парламентских выборов в сентябре 2007 года выступала Юлия Тимошенко и ее фракция. Доходило дело до выведения из строя электрокабелей, чтобы технически невозможно было проводить пленарные заседания в зале под куполом.
Депутат двух созывов Олег Иванович Юхновский, аграрий до мозга костей, причем потомственный, спокойный, уравновешенный человек с казацкими усами, волею судьбы, будучи сначала в «Громаде», а потом перекочевав в «Батькивщину», оказался на посту председателя Винницкой областной организации этой партии. На вопрос Игоря, почему с течением времени ушел с этого поста, на который с удовольствием бы забралось множество карьерных местных активистов, не задумываясь ответил: «Ты бы ушел оттуда гораздо быстрее меня». – «Почему?» – «Представь себе, когда тебе вечером звонят из центрального офиса партии и диктуют телефонограмму: «Организовать завтра в 9:00 утра многотысячную акцию протеста перед стенами обладминистрации» или команда: «На следующий день утром должен стартовать из Винницы пеший марш стольких-то тысяч людей на Киев». «Да, не каждый сможет», – прикинул Игорь.
Кто-то может сказать о деструктиве, сеянии организационного хаоса. Возможно. Но тогда будет честно отметить, что увод очень разными способами прошедших по списку БЮТ депутатов из ее фракции, собирание ускоренными темпами трехсот членов большинства, прямое сотрудничество бизнес-крыла «Нашей Украины» с регионалами и некоторые другие не очень публичные вещи загоняли леди Ю и ее близких соратников в угол, фактически не оставляя пространства для любого политического маневра.
Анатолий Степанович Гриценко, будучи министром обороны в правительствах Тимошенко, Еханурова, Януковича, впоследствии категорически отвергал факт встречи еще в марте 2006 года, о котором идет речь на записях Wikileaks, с Ринатом Леонидовичем Ахметовым. На встрече якобы обсуждались вопросы внешней политики, НАТО, формат коалиции, сохранение за Гриценко должности министра обороны. Анатолий Гриценко отметил, что встреча была, но не в марте, а в ноябре. Нас не очень интересует вопрос точности в подаче информации Wikileaks. Хотя то, что, например, писали, как, в каком тоне многие американские послы о странах пребывания, властях этих стран, своей активной деятельности в сфере внутренних дел данных стран, у многих экспертов-международников на голову не налазит. Вопрос в другом. Взаимодействие между командами Ющенко и Януковича было, и касалось не только вопросов энергетического сектора, шельфа Черного моря, финансовых потоков и их распределения, но и включало определенное согласование кадровых позиций. Конечно, в такой политической мозаике пазлы Юлии Тимошенко были лишними. Поэтому сентябрь 2007 года приближался семимильными шагами.
Но вернемся на время, как бы сегодня сказали специалисты узких профилей, к треку, связанному с попыткой объединить, с одной стороны, национал-демократов вкупе с национал-патриотами, и с другой, – представителей юго-восточных областей страны, которые по большей мере презентовали регионалы. И речь сейчас не о подошедшей к финишной прямой договоренности в 2009 году между командой Тимошенко и командой Януковича. Это особая страница украинской политической истории, и мы ее, конечно, еще затронем.
Возвратимся к весне 2002 года. 28 мая, как уже вспоминалось, председателем Верховной Рады стал Владимир Литвин, возглавляющий блок «За единую Украину!». Но несколько недель до этого, насколько Игорь помнит, очень активную деятельность по созданию большой коалиции прокучмовского блока и ющенковской «Нашей Украины» развернул Иван Степанович Плющ. Влияние на Виктора Андреевича у аксакала украинской политики было существенным, да и для большинства «заединщиков» Иван Степанович был отнюдь не чужим. Можно, естественно, сузить вопрос к прагматическому желанию Плюща возглавить парламент. Если бы гипотетическое объединение состоялось, бесспорно, он был бы кандидатом № 1. Во-первых, как бы почти нейтральный персонаж, во-вторых, инициатор такой широкой коалиции, в-третьих, при таком раскладе шансы у Литвина быть избранным спикером были б минимальные (он тесно ассоциировался с Кучмой, он – лидер одной из договаривающихся сторон. Следовательно, в понимании другой – заангажированный).
Но, по мнению Игоря, такой вывод, хотя и не нужно полностью отметать с порога, страдает однобокостью. Это подтверждается и, по сути, аналогичной позицией Ивана Степановича во время трехмесячной коалициады 2006 года. Иван Плющ, пройдя свой жизненный путь, набравшись огромного административного опыта, видя постоянно расширяющуюся и углубляющуюся пропасть противостояния, скорее всего, искренне считал, что Украину нужно объединять, сшивать. Во время нередких неформальных разговоров со своим однопартийцем Игорем он на этом делал постоянно акцент. Игорь и сейчас считает, что это действительно стало выпестованной идеей государственника Плюща.
Руководитель сельхозпредприятия, директор специализированного треста совхозов, первый зампредседателя исполкома Киевского областного совета, председатель Киевского облисполкома, первый зампредседателя и дважды председатель Верховной Рады Украины Иван Плющ понимал, что такое государственное управление, что такое управление вообще, каковы действенные алгоритмы принятия управленческих, государственных решений. Понимал, что такое кадровая политика. Не будучи бизнесменом, чувствовал, что бизнес, фрагментированный партийными списками и амбициозными партийными вождями, ущербен априори. Он хотел видеть, рассматривал страну как единое целое не только в Конституции и на парадах, а в экономике, социальной сфере. Поэтому в стремлении найти механизмы объединения, в том числе с помощью парламентских процедур, Иван Плющ был абсолютно естественен.
Скажем правду. Значительная часть проблемы заключалась в конгломерате его новых однопартийцев и однофракционеров. Зная лично множество представителей национал-демократического и национал-патриотического лагеря, Игорь, разделял их на ряд категорий. Одна из них – это искренне ненавидящие совдепию люди, ненавидящие всеми фибрами души, ненавидящие ее адептов и ее последователей. Ненавидящие даже выходцев из нее. Некоторые даже прошли путь политзаключенных. Яркий пример – Степан Илькович Хмара. Вторая категория – русофобы. Иногда некоторые из них прикрываются разделением объекта своей, мягко говоря, нелюбви на российскую власть и на простых русских. Некоторые даже не пытаются прикрыться. Они просто терпеть не могут все, связанное с Россией и русскими. Некий аналог антисемитизма. Хотя… Когда речь идет о карьере… Как не вспомнить одного из ультрапатриотов-антисемитов, начавших свое восхождение по жизненным ступенькам с женитьбы в Москве! На дочери неукраинца Дымшица. Хоть и Вениамин Эммануилович, зато целый председатель Госплана Совмина СССР. Такие вот метаморфозы случились у творческого человека, поднаторевшего на издании своих опусов за государственный счет. Это вторая русофобская категория в подавляющем своем большинстве представлена выходцами с трех галицких областей – Львовщины, Ивано-Франковщины и Тернопольщины. Другие западно-украинские области – Волынская, Черновицкая, Ривненская и особенно Закарпатская – в этом плане заметно отстают.
Объектом нашего внимания сейчас не являются причины русофобства. В нелюбви и даже ненависти к другому народу при желании всегда можно найти мнимые и реальные причины. За время существования наций и этнических групп на планете Земля, особенно сосуществования народов, имеющих общие границы, территориально соседствующих, одни другим так успели насолить во всех смыслах этого слова! А еще, если учесть соседство более слабых с более сильными, менее многочисленных с более многочисленными, более оседлых с менее оседлыми и т. д. и т. п. Но вот чего точно нельзя выпускать из виду, так это достаточно длительное пребывание галицких земель в составе именно Польши и именно Австро-Венгрии. При том, что последние всегда исторически враждовали с Россией, в многочисленных войнах были с ней по разные стороны окопов. Недооценивать же влияние, скажем, поляков, да и австрийцев на украинское население в разных сферах жизни, на культуру, какие-то ментальные особенности, этнонациональные симпатии и антипатии просто глупо. Чем-то эта ситуация Игорю напоминает отношение турецких властей (тогда еще Османской империи), турок к армянскому анклаву вокруг озера Ван во время Первой мировой войны, когда турки воспринимали армян как сторонников России, с которой они воевали. Но если неприязнь к армянам привела в 1915 году к насильственным действиям против них, многими странами идентифицированным как геноцид, то европейские Польша и Австро-Венгрия довели в начале ХХ века антироссийскую и антирусскую пропаганду и агитацию на подвластных землях Галичины до кульминации. Это, естественно, не означает, что политика России впоследствии не сыграла ключевую роль в формировании различных настроений по отношению к ней. Это не тот случай, когда на вопрос учительницы: «Сколько будет дважды два?», Вовочка отвечает: «Четыре». А на последующий вопрос: «Как это получилось?», Вовочка ответил: «Так исторически сложилось». Здесь, без иронии, все, или почти все, спродуцировано историческими процессами.
Еще интересный момент или целая особенность. Игорь давно заметил, что показательно, особенно патриотичны, если можно сказать, национал-патриотичны часто люди, не являющиеся этническими украинцами. Нередко именно товарищи с российской родословной, а то и с чисто русскими (как они бы сказали, «кацапскими») фамилиями стремятся показать себя суперпатриотами и первыми «невоспринимателями» и оппонентами всего русского. Вполне возможно, здесь присутствуют психологические мотивы, желание показать и зафиксировать себя большими украинцами, чем сами этнические украинцы. Быть показательно своими. В истории такое бывало не раз. В 1922 году Владимир Ленин написал статью «К вопросу о национальностях или об «автономизации», в которой критиковал поляка Феликса Дзержинского за чрезмерное проявление «суперрусскости» при ревизии физического конфликта между большевиками Орджоникидзе и Мдивани. В статье прозвучало: «Известно, что обрусевшие инородцы всегда пересаливают по части истинно русского настроения». Аналогия, однако.