— Но без пушек и ружей… — хотел возразить Тургенев, однако его прервал Херасков:

— А ты как думаешь, брат «Illuminatus Aedificator»?

Василий Иванович Баженов, который носил это имя («Просвещённый Строитель»), встрепенулся:

— Моё дело — строить. Что же касается книг…

— Да, ты ближе всех стоишь к истокам нашего братства, — не дав ему договорить, согласился Херасков. — Оно ведёт свое начало от возведения храма Соломона и, когда цель наша будет достигнута, братство окончит свою деятельность возведением нового храма, не в фигуральном, а в прямом смысле — самого величественного храма из всех, когда-либо бывших на земле.

— Он будет наполнен святостью и духовностью; он станет хранилищем заветных книг, в которых отражена вся долгая дорога человечества к божественному свету и истине, — продолжил Новиков. — Озарённые этим светом люди смогут утолить жажду из сего кладезя неиссякаемой мудрости.

— Просвещённые высшим знанием они позабудут распри и войны; мечи будут перекованы на орала, на земле установится вечный мир, — прибавил Трубецкой. — Исчезнут государства и границы, не станет национальностей; сгинет всё, что разделяло людей.

— Под сенью светлого храма сблизятся все разрозненные враждой, — подхватил Лопухин. — Миллионы обнимутся в братской любви и сольются в единой радости!

— Но для того чтобы был построен этот храм, нужны стойкость и гордость перед лицом тиранов, — сказал Тургенев. — Угнетенным — помощь, а служителям обмана — смерть!

Большой дворец в Царицыно после реконструкции.

Современный вид

— Братья! Наши дела праведные! — взволнованно воскликнул Херасков. — Пусть небесный Судия будет свидетелем нерушимости нашей клятвы и верности обетам братства… Заседание окончено! — он стукнул молотком. — Прошу вас разделить общую трапезу…

— Василий Иванович, ты что-то сегодня задумчив и рассеян, — обратился к Баженову сидевший рядом с ним на обеде Новиков. — Что у тебя на сердце?

— Ничего, Николай Иванович, — ответил Баженов. — Был у меня один вопрос, но, кажется, я получил на него ответ. А впрочем, далее видно будет…

— Тургенев во многом прав: времена наступают нелёгкие, — вздохнул Новиков. — Нашей типографии работать всё труднее: боюсь, как бы её совсем не закрыли. Есть у нас план, к кому обратиться за помощью, но об этом позже. Как ты говоришь, «далее видно будет»…

Дворец в Царицыно

С древних пор земные владыки строили себе роскошные дворцы, которые не только подчёркивали особое положения правителей в обществе, но даровали им комфорт и наслаждение. Ещё египетские фараоны проживали в огромных дворцах с садами и водоёмами, с множеством увеселительных построек, и эта традиция прочно прижилась во всём мире.

С восторгом описывали древние авторы висячие сады Семирамиды в Вавилоне, одно из чудес света, не имеющие, правда, отношения к легендарной царице, но напоминающие о её любви к роскоши. Не меньшее восхищение вызывал дворец царя Саргона, вмещавший 209 залов и лишь немногим уступавший по объёму пирамиде Хеопса.

Дворцы китайских императоров были также величественны: под них был отведён целый город, в центре которого на трехъярусной мраморной террасе были построены три громадных приемных зала, а всего во дворце насчитывалось 8886 комнат.

Во Франции для Людовика XIV был воздвигнут Версаль, чьё строительство обошлось в 500 миллионов ливров и стоило немалых человеческих жертв. Помимо самого дворца здесь были сооружены водные каскады и фонтаны, бассейны, террасы, цветники, парковые павильоны и многое другое, что должно было подчёркнуть великолепие королевского двора.