– Спасибо, дочь!

– Сделай милость, не зови меня дочерью!

– А как мне тебя звать?

– Наташа, к телефону!

Дядя Паша передал мне трубку: «Ефрем!»

Мой собеседник извинялся за то, что отвлекает меня в момент, когда я так занята, но переживал за Любовь Михайловну и спрашивал, чем может помочь. Он заговорил об аортокоронарном шунтировании и предлагал оплатить операцию. Я была тронута, и сказала, что, если ей станет лучше, мы об этом еще подумаем. И тогда, с его разрешения, истратим те деньги, что он в свое время за кольцо заплатил.

– Но этого не хватит, я цены знаю.

– Сколько-то есть у нее, если не хватит, мы как соседи тоже должны поучаствовать.

Зазвенел голосок Ирочки, и Ефрем сказал, что она очень хочет поговорить «с тетей, которая лечила». Я откликнулась, и Ирочка спросила меня, куда я ездила и что делала. Я весело стала рассказывать о своей родине, и девочка потребовала, чтобы ее туда отвезли.

– Ирочка, мы с тобой в Утятин на следующее лето поедем, а в воскресенье лучше давай к дяде Андрею на дачу. Там и озеро есть, и лес, и родник. Купаться уже холодно, но ручки-ножки смочить можно. По рукам?

– Ура! – завопила девочка и голос ее зазвенел уже в отдалении.

– Наташа, мы ее пока боимся куда-то вывозить.

– Много ли здоровья от каменных джунглей? А в дачном поселке славно, согласитесь.

– Тогда до воскресенья. Созвонимся.

– Что, знакомый? – заблестели глаза у Александры. – Вдовец?

– Слава богу, жена жива и здорова. Это родственник.

– С какой стороны?

– Со стороны бабушки Кати.

– Какая бабушка Катя? – вдруг вмешался Алексей Иванович.

– Бабушка по отцу.