Ночью Вера не могла уснуть. Аккуратно, чтобы не разбудить Андрея, она встала с кровати, закуталась в тёплый плед и вышла на балкон. Ей нужно было подумать. Обо всём. Она достала сигарету и закурила. Она снова начала курить. Вредные привычки возвращались в её жизнь. Вера почувствовала, каким зыбким становится мир, который она строила последний год. Она уже была уверена, что определилась со всём, чего хочет в жизни. Выстроила определённую концепцию своего бытия, но нет. Сейчас внутри неё происходила жестокая схватка. Схватка двух личностей, которые прежде сосуществовали внутри неё вполне мирно. Первая личность была этакой реалисткой. Никаких эмоций, только логика, только разум. Эта частичка нас всегда предостерегает от возможности повторно наступить на одни и те же грабли. Она проводит анализ и выносит приговор. Вторая личность – Герда, как я её обычно называю. Добрая, наивная девочка. Верит в настоящие чувства и благородные порывы: любовь, преданность, самопожертвование… Во всём видит светлое будущее и happy еnd. Её голосок чаще всего звучит неуверенно, но его хочется слушать, и хочется верить, что не так уж она и глупа. В каждом человеке живут такие личности, с теми или иными отличиями. И в определённый момент жизни они начинают требовать сравнить счёт между ними и вывести итог, кто же из них чаще оказывался прав. Победитель приобретает право решающего слова, а голос побеждённого звучит в нашей голове всё тише и тише, пока не замолкнет совсем. И мы меняемся. Навсегда.
Видимо, такой момент настал в жизни Веры. Она металась, не зная, кого же слушать и как быть. С одной стороны, голос разума твердил Вере, чтобы она не смела давать своей израненной душе надежду, с другой, «Герда» убеждала её, что от любви не скрыться, что все её попытки бежать от своих чувств не привели ни к чему, она снова оказалась здесь, в постели с Андреем. Так может, это судьба? Просто эта судьба вела её окольными тропами. «Или это рок, – вставлял своё слово холодный разум. – И ты снова будешь страдать». Вера не знала, где же истина. И она хотела просто сбежать от этих мыслей. Но они жужжали всё громче и громче в её голове. И бежать некуда. Иллюзии… Как мало нужно времени, чтобы воздвигнуть воздушные замки. Стоит только подумать: «А что если? Ведь всё может быть…»
Глава 15
Настал день похорон. Вера снова впала в прежнее состояние, близкое к истерии. Дядю и тётю решено было хоронить в закрытых гробах, ибо зрелище обожжённых тел было невыносимым. Прощание состоялось возле дома покойных. Затем вся траурная процессия двинулась в сторону кладбища. Не было слёз, причитаний. По старикам некому было скорбеть. Только Вера. Только она сопровождала их в последний путь, сидя рядом с наглухо заколоченными гробами в катафалке.
На кладбище было холодно, шёл дождь. Там всегда холодно. Леденящий ветер пронизывал насквозь. Людей, пришедших на прощание, было мало. Несколько соседей, не побоявшихся непогоды, сослуживцы и знакомые. Большинство из них пришли не отдать дань памяти погибшим, а поболтать о своей жизни. Этакий светский раут для стариков, которых в последнее время приглашают разве что на похороны и поминки. Вера начала внутренне раздражаться. Тётя Римма и дядя Коля были очень хорошими людьми, и они заслуживали, чтобы хотя бы в этот день о них говорили, поминали их добрым словом. Но нет… со всех сторон разговоры лишь о себе, о своих проблемах, о своих детях и нытьё о скоротечности жизни. Вера снова с обидой вспомнила о брате. Как он мог бросить её здесь одну, с этими чужими и равнодушными людьми?
Андрей подошёл и накинул плед ей на плечи.
– Ты вся дрожишь, – сказал он, пытаясь растереть её руки в своих ладонях.
– Хорошо, что ты со мной, – ответила Вера. – Я бы совсем свихнулась здесь одна.
– Конечно, я буду с тобой. Как же иначе?
И от его незамысловатых слов стало теплее.
Весь день прошёл как в тумане. Вера делала то, что должна делать, говорила то, что должна говорить, и всё это время словно бы наблюдала за всем происходящим и за собой, в том числе, со стороны. Всё шло согласно заведенным традициям, люди выражали соболезнования, сожалели о скоротечной кончине её близких. Всё слишком сухо, слишком шаблонно. Вере хотелось, чтобы хоть один человек встал и сказал хоть несколько слов от души, по-настоящему. Но они лишь молча ели свой суп. Вере вдруг отчаянно захотелось нарушить эту гнетущую тишину. И она поднялась из-за стола:
– Прошу минуту внимания… Я хочу сказать несколько слов… Знаете, сегодня я простилась не просто с близкими и дорогими мне людьми. Сегодня я простилась с частичкой своей жизни. Очень важной частичкой. Они были рядом со мной с самого момента моего рождения. Они не просто видели мои первые шаги, они помогали мне их делать. Они были мне вторыми родителями. Они учили меня отличать плохое от хорошего, делать выбор и нести за него ответственность. Я только сейчас осознала их вклад в мою жизнь… И знаете, то, что они были в моей судьбе, – это огромное везение. И я очень прошу всех присутствующих сейчас вспомнить об этих людях. Не просто так… А чтото очень хорошее, очень важное. Ведь наверняка у каждого из вас есть хоть одно, но тёплое и значимое воспоминание о тёте Римме и дяде Коле. Вспомните… Я хочу, чтобы и вы разделили по-настоящему моё чувство утраты… – Вера сквозь пелену надвигающихся слёз всматривалась в лица сидящих рядом с ней людей.
Их выражение изменилось. Все молчали. Но это было не пустое молчание. Нет. Это была глубокомысленная тишина, когда читаешь лишь по глазам присутствующих чувства, эмоции…
И вдруг одна пожилая дама нерешительно подняла руку.
– Можно, я поделюсь со всеми вами своими воспоминаниями? – спросила она.
Вера с облегчением вздохнула:
– Конечно!
Руки стали подниматься одна за другой. Люди вставали со своих мест и говорили. Говорили, смеялись и плакали. Они вспоминали. Теперь это по-настоящему был вечер памяти.
Позже, сидя на кухне рядом с Андреем, Вера думала о том, что ей пора уезжать. Она сделала всё, что должна была. Не стоило задерживаться. Вера не хотела обманывать себя, ей было хорошо с Андреем, слишком хорошо, но она не желала повторения прошлого. Нужно бежать, пока не поздно.
– Андрей, могу я попросить тебя ещё об одной услуге? – Да, конечно, – ответил Андрей. – Всё что угодно.