– Что за ствол дали? – спросил я его.

– Фризер! – ответил Петька, – но, погоди, это все потом! Ты же ранен!

Только тут я вспомнил, что еще недавно меня подымали в воздух за собственную ключицу, и осторожно повел левым плечом. Лучше бы я этого не делал! Боль вспыхнула, как сверхновая, я чуть язык не прикусил от неожиданности. Похоже, до этого, пытаясь спастись, я выделил столько гормонов, или чего там выделяется, когда организм пытается себя спасти, что мне неплохо так все временно обезболило. А сейчас – начался отходняк, и этим все сказано. Рванул на себе рубашку правой рукой, достал медкомплекс из рюкзака, и прислонил к груди. Тот успокоительно зажужжал. Этот звук я уже успел полюбить – он означал, что шансы выжить у меня, или у кого-то из моих близких вот прямо сейчас резко повышаются.

Петька озабоченно присел передо мной, в ожидании, когда приборчик вынесет вердикт. Прочитав его, он огорчённо сказал:

– Черт, дружище, рану в плече он без проблем прямо сейчас вылечит, но у тебя теперь тоже импортное ДНК в организме, и медкомплекс честно говорит, что он его удаление не потянет. Один в один моя история! Хотя ты все еще жив только потому, что у меня эта ДНК тогда застряла!

– Что ты имеешь в виду? – удивился я.

– А ты не понял? – тоже удивился Петька, – когда эта тварь тебя подняла жгутом за плечо, а потом и меня, когда я схватился за тебя, я с отчаяния вспомнил, что тоже могу выпускать жгуты. Шибанул сразу два в скалу подо мной. Они там зацепились крючками, а потом я приказал жгутам нас тянуть обратно. Они так дернули, что и мы обратно свалились, и тварь с потолка сдернули!

– Вот теперь я понял! – честно ответил я, прокручивая в голове, как все было, – вот, не зря я говорил, что эта мутация тебе может пригодиться!

– А пригодилась тебе! – мрачно, но я чувствовал по голосу, что больше для вида, ответил Петька. Похоже он теперь тоже был со мной согласен.

– Не скажи! – возразил я, – не будь у тебя этих жгутов, тварь бы нас подняла, и схарчила бы обоих. Ты же, как настоящий друг, не бросил бы меня, и тоже пошел бы в пищеварительный тракт монстра, ведь верно?

– Можно, я не буду отвечать на этот вопрос? – ответил Петька с сарказмом в голосе.

– Слушай, пока сидим, примотай мой фонарик к дулу снайперки, – попросил я его, – я теперь без освещения никуда передвигаться не буду. Фонариком мы на тварей уже светили, и ничего плохого после этого не было. Похоже, монстры эти только на звуки реагируют.

– Да, и нам повезло, похоже, что мы на самом краю их стаи оказались, – сказал Петька, доставая изоленту из своего рюкзака, – когда нас вверх дернуло, я увидел, что тварь на потолке в этом месте только одна, но левее, ближе к выходу, их по штуке на каждый метр, прямо гнездо какое-то.

– А там, где на нас напали, похоже, свод грота повышается, когда дальше от входа отходишь, и им нет смысла сидеть на потолке – жгутами ни до кого внизу не достанут. Нам, видимо, попалась единственная тварь с очень длинным жгутом! – предположил я.

– Да, похоже на то! – согласился Петька, прикручивая изолентой фонарик к моей снайперке. Закончив, он, после секундного колебания, взял свой фонарик и начал приматывать его к своему фризеру.

Тем временем и медкомплекс закончил работать. Петька сообщил, что плечо мое теперь в полном порядке. Я осторожно им подвигал, и с приборчиком согласился.

– Арабелла! – внезапно с удовлетворением в голосе сказал Петька.

Я на всякий случай включил запасной фонарик и повел им вокруг. Никакой Арабеллы не заметил. Выключил фонарик и спросил Петьку:

– Ты что имеешь в виду? Или я тебя неправильно услышал, и ты сказал, что оробел? Мандражируешь, что ли?

– Ты же просил придумать название планете. Вот я и придумал! – торжествующе ответил Петька, – нарекаю ее Арабеллой!