Здесь уместно сделать несколько оговорок. Родители не принимают каждое предложение ребенка о помощи и не идут у него на поводу, позволяя делать всё, что ему заблагорассудится. Если задача слишком сложна, взрослый может проигнорировать желание карапуза или разбить работу на более простые этапы. Если ребенок начинает тратить драгоценные ресурсы впустую, родитель направит действия ребенка так, чтобы он работал более продуктивно, или велит ему уйти.

В общине майя в Чьяпасе[29] родители намеренно отвергают предложения маленьких детей о помощи, чтобы повысить их мотивацию к выполнению задания (10). Например, Бето (ему 2) хочет помочь отцу укладывать цементный пол – работа, слишком сложная для малыша. Сначала папа не обращает внимания на просьбы сына, затем говорит, что для этой задачи ему нужно немного подрасти, а через годик можно будет попробовать. Этот неявный отказ только распаляет желание мальчика – и в конце концов он хватает инструмент и начинает старательно разглаживать бетонный раствор. Папа улыбается такому усердию, но внимательно наблюдает и делает простые замечания, например: «Малыш, не совсем так». Но вот Бето совершает серьезную ошибку – наступает ногой в жидкий цемент. Отец не ругает его и не выгоняет, а спокойно объясняет, что было сделано не так: «Родной, теперь этот участок испорчен, потому что цемент должен застывать ровно», – и завершает участие Бето в общем деле, говоря, что его разыскивает мама.

Так, уже на первых годах жизни дети узнают – на практике – свое место в семье. Родитель, включая малыша в выполнение задания, по сути, сообщает ему: «Ты – работающий член нашей команды, который помогает и вносит посильный вклад».

Психологи полагают, что чем больше ребенок в раннем возрасте будет помогать семье, тем вероятнее вырастет предупредительным подростком, для которого домашние обязанности естественны и просты (11). Чем раньше дети будут допущены к части общей работы, тем больше шансов, что они будут склонны оказывать добровольную помощь и повзрослев. Такой подход меняет их роль в семье и в обществе, делая их активными участниками коллектива – ответственными носителями акомедидо.

Если же постоянно отбивать у ребенка желание помогать, то он быстро сообразит, что его роль в семье другая: он – тот, кто не путается под ногами. Другими словами: скажите малышу достаточно много раз «Нет, ты не участвуешь» – и он усвоит. И перестанет докучать вам своим стремлением быть полезным. Помощь – не его обязанность. Как скажешь, мам, договорились.

Психолог Лючия Алькала и ее коллеги зафиксировали этот эффект в лаборатории. В одном эксперименте они дали парам братьев и сестер задание для совместного выполнения (12): помочь друг другу выбрать товары в модели продуктового магазина. В одной группе североамериканских братьев младший постоянно предлагал, что купить. «Он пытался помочь, – рассказывает Лючия, – но старший брат снова и снова отталкивал его, а в какой-то момент даже ударил по руке, чтобы тот не указывал на продукты». В итоге малыш потерял интерес к задаче. «Он залез под стол и тем самым, по сути, обозначил, что умывает руки, – вспоминает Лючия. – В другом случае младший брат пытается уйти из комнаты, где проходит эксперимент, потому что в этой деятельности для него просто нет места».

Лючия считает, что те же самые сценарии неизбежно воспроизводятся, если вновь и вновь говорить детям, чтобы они пошли поиграть, пока взрослые выполняют работу по дому. Это сообщает малышам, что их задача – играть в лего или смотреть видео, пока родители готовят и убирают.

Во всём мире (и в США) малыши рождаются уже готовыми стать акомедидо. Но, не допуская их до домашних дел и изолируя от важных занятий, мы постоянно говорим им, чтобы они перестали проявлять заботу, перестали хотеть помочь. И в итоге пресекаем желание карапуза быть полезным.

К счастью, не всё потеряно. Дети всех возрастов (и даже несколько знакомых мне взрослых) невероятно податливы, а их желание приносить пользу так велико, что они с радостью будут готовы сменить роль на более включенную в общее дело. Самое главное – именно вам, родителю, нужно изменить свое отношение к ребенку. Поощряйте его помощь в любом возрасте, следуйте идеям, изложенным в следующей главе, и вскоре увидите, что ваш подросток, еще вчера поглощенный собой, превращается в невероятно эффективного вытиральщика посуды.

Я недавно проверила эту идею, когда мне на неделю подбросили девятилетку, чтобы я присмотрела за ней. Девочка обожала TikTok и бродила по нашей квартире с телефоном, который словно приклеили ей на ладони сантиметрах в 8 от носа. В первый вечер попросила ее почистить картошку, и на меня посмотрели так, будто я с луны свалилась. Но я продолжала применять стратегии, описанные в следующей главе, и через пару дней у нее возникло острое желание заняться домашними делами (что послужило прекрасным примером для Рози). Девочка вызвалась помочь застелить постель, а перед обедом прибежала на кухню, чтобы нарезать овощи.

К пятому дню она следовала за мной по дому, как утенок.

– Что дальше, Микаэлин? – вопрошала она. Она помогала не всегда, но действительно вносила посильный вклад в совместный быт. И мы по-настоящему сближались. Я видела, что ей нравится быть частью нашей команды и она гордится тем, что помогает и работает вместе с нами[30].

Итак, первый шаг-ингредиент к воспитанию детей-помощников можно описать одной фразой: позвольте им практиковаться. В уборке, стирке, готовке. Пусть выхватят ложку из ваших рук и помешают суп в кастрюле. Пусть достанут пылесос и примутся чистить коврик. Отнеситесь с улыбкой и любовью к тому, что их помощь имеет последствия в виде небольшого погрома, пока они маленькие. С возрастом беспорядок будет уменьшаться, а став подростками, они будут убирать за вами без вашего ведома или даже заправлять всем домашним хозяйством.

Западные родители часто недооценивают возможности ребенка (любого возраста) в вопросах помощи семье. Однако, по словам Ребеки, никогда не рано (и не поздно) пригласить его помочь: «Дети действительно могут включаться в работу по дому раньше, чем кажется, и делать гораздо больше, чем мы себе представляем» (13). Так что смело устанавливайте высокую планку и позвольте, наконец, показать ребенку, на что он способен. Попутно узнаете что-то новое о себе и о нём – например, насколько вы хороший учитель, какие у него интересы и потребности и как именно работать вместе, чтобы эффективно достигать общих целей.

Приём 1Тренируем готовность помочь

У самого крохотного карапуза из Самоа, например, уже есть задачи – принести воду, набрать дров, собрать листья, накормить свинью… Вообще один из первых уроков его детства – научиться четко выполнять поручения (14).

В западной культуре всё, что касается просьб о помощи по хозяйству, наоборот. Мы склонны позиционировать тоддлеров и дошколят как освобожденных не только от домашних обязанностей, но и вообще от и внесения вклада в жизнь семьи. Мы часто полагаем, что они неспособны по-настоящему помогать. Такая же мысль была и у меня по отношению к Рози. Я думала, что стану поручать ей работу по дому, когда она подрастет, а пока не рассчитывала на ее помощь.

А вот во многих культурах охотников-собирателей родители придерживаются противоположного подхода: едва ребенок начинает ходить, его уже просят о помощи, предлагая мини-задачки. Со временем он знакомится со всем объёмом необходимой работы. Так что чем он старше, тем просьб по факту меньше – во-первых, потому что они теперь объемные, а не дробленые на подзадачи, а во-вторых, потому что какая-то деятельность оказывается ребёнку настолько близка и понятна, что он занимается ею, сам того не замечая. В итоге к его подростковому возрасту взрослым вообще больше не нужно к нему обращаться, поскольку он и сам прекрасно знает, что требуется делать. Более того, просить о помощи такого подростка было бы практически проявлением неуважения. Это означало бы, что его считают незрелым растяпой и неумехой.

Психолог Шейна Лью-Леви наглядно зафиксировала эту стратегию у охотников-собирателей баяка в Конго. Сначала Шейна выучила их язык. Затем каждый день часами наблюдала за детьми и их родителями и другим взрослыми общины и подсчитывала, сколько раз вторые обращались к первым с задачами типа «Подержи чашку с водой», «Пойдем со мной за медом», «Неси эти колья для охоты» или «Помоги сестре одеться» (15).

Шейна обнаружила, что больше всего просьб адресовалось самым маленьким, 3–4 лет, а старшим, подросткам, наоборот, меньше всего. Чем дети старше, тем, считается, лучше знают, что делать. Небольшие легкие задания с четкими инструкциями, поручаемые им в раннем возрасте, научили понимать, чего от них ждут, и в принципе сформировали готовность прийти на помощь. «С возрастом дети усваивают модели поведения, основанные на принципах взаимовыручки и сотрудничества, – заключает Шейна. – Учась выполнять порученное, они в будущем могут уже сами предвидеть, что необходимо сделать».

Другими словами, дети постарше уже научились быть акомедидо. Они уже знают, как обращать внимание на потребности других и что делать, чтобы помочь. Так что больше не нужно их просить – это будет выглядеть уничижительно и некрасиво, а 14-летний подросток просто закатит в знак неодобрения глаза: «Ма-ам, ну КАК БУДТО я не знаю».