Кругом ходили полуголые девушки и юноши. Красивые, точно нарисованные, с безобразными рабскими печатями, подавляющими магию, на шеях или тугими ошейниками у тех, кто не обладал даром. Рабы выполняли роль прислуги, мебели, аксессуаров. Некоторых из них оприходовали где-то в не слишком укромных уголках.

— Знал бы, что тут, ни за что бы не позволил тебе идти, — сказал Кирион вполголоса.

— Будешь должен дважды, — прошептала я в ответ, нацепив улыбку, больше походившую на оскал.

После улиц, полных выпотрошенных людей, разве меня можно смутить такой мелочью, как неприкрытое блядство?

От центральной и самой большой площадки подвесные мосты расходились в разные стороны: на торговую зону, куда неумолимо тянуло Кириона, на небольшую площадку, где ожидали наступления грозового фронта гонщики, на несколько небольших частных лож, где, я готова дать голову на отсечение, присутствовали белые воротнички Ламасара. Но площадка с лучшим обзором, очевидно, принадлежала Этану, хозяину этого полиса.

— Нам туда, — негромко сказал Кирион, кивнув на площадку с бойкой торговлей.

Я кивнула, и мы начали проталкиваться в заданном направлении. Ну как мы — проталкивался Кирион, я же пристроилась за его спиной, положив ладонь меж лопаток, чтобы парень не оглядывался каждый раз, проверяя мое присутствие.

Перебравшись на торговую площадку, я хлопнула Кириона по плечу:

— Ну, я пошла?

Ответить парень не успел — нас обоих сгреб в охапку рассерженный, как тысяча демонов, Кеннет:

— Ты мне вроде обещал присматривать за моей сестренкой, а не тащить ее в самое пекло? — прошипел побратец.

— Так я уже ухожу! — даже не соврала.

— На кой демон ты вообще сюда приперлась? Хотела же дома сидеть!

— Мне пришло приглашение. Вот я и решила помочь Кириону, — пожала плечами в ответ. — Привела сюда и теперь смело ретируюсь.

Кеннет недовольно цокнул языком:

— Его вышибут вслед за тобой. Вы или присутствуете вместе, или уходите. Здесь только что пару человек так вывели, не особо церемонясь за сохранность их костей.

Кирион нахмурился. Я видела, как его раздирают противоречия: каждая лишняя минута здесь грозила мне неприятностями, каждая лишняя минута промедления грозила неприятностями его миру.

— А ты что здесь делаешь? — спохватилась я, посмотрев на побратца.

— Присматриваю за одной… не слишком благоразумной девицей. А надо было присматривать за двумя! — с досадой добавил Нэт.

Я оживилась — это могло быть решением, удовлетворяющим все стороны.