- Постой! - молодой человек оторвал от себя не в меру настойчивое создание, - Ты забыла спросить моего согласия! Я против, понятно? Извини, если нарушил ваш этикет. Считай меня невоспитанным дикарем, мне плевать!
- Да, у нас не принято отказывать тому, кто воспылал страстью, но это простительно грубому пришельцу из нецивилизованного мира, - женщина снова принялась шарить по его груди, нащупывая пуговицы рубашки, - Но разве в вашем мире не знают милосердия, сочувствия? Ты хоть знаешь, что такое неудержимая страсть к мужчине?
- Боже упаси! - пробормотал торговец.
- Не знаешь, что такое истинная любовь, свободное, чистое желание?
- Как сказать...
- Ничего, что ты новичок и не делал этого раньше. Тебя научат. Даже варвара можно научить величайшей магии. У нас редко бывают новенькие, неопытные, но это так возбуждает...
- Чего я не делал раньше? - удивился Лусьен.
- Не превращался! Ты не хочешь меня как женщину, так может...
Внезапно облик рыжей красотки изменился. Грудь под балахоном исчезла, будто сдулась, рост прибавился, бедра стали уже, плечи раздались вширь. Прозрачность одеяния позволяла судить, что выросли и другие предусмотренные природой признаки мужественности.
Лусьен оглядел смазливого рыжеволосого мужика, в прическе у которого сверкали стразы, а во взоре - любовное томление, и честно предупредил:
- Не хочу международного конфликта, и все такое прочее. Но я же тупой дикарь, какой с меня спрос? Женщин я обычно не бью, а тебе, если подойдешь - врежу. Будешь потом не яйца, а зубы отращивать. Понял...а?
Из общего зала донесся громкий хохот и собачий лай. Мужчино-женщина метнулась к выходу, за ней из комнат Флура и эльфа убежали еще два таких же существа. Четвертое, под звуки рычания и лая, выбежало из "покоев" Шарика, прикрывая срам обрывками изодранного балахона.
- Даже представить боюсь, в кого он там превращался, - хмыкнул Флур.
* * *
После долгого хождения по смотровым площадкам и парадным залам, Аллитьеновельниалла снова привела Настю в свои покои.
- Видишь ли, моя нецивилизованная гостья, - вдруг нахмурилась жрица, - вчера у нас появилась проблема. И я хочу поскорее от нее избавиться. Но здешние жители, прекрасные, воспитанные в наших обычаях, слишком дороги, чтобы истреблять их из-за такой мелочи, как ты и твои грубые сообщники. Даже если они стали жертвой нелепых суеверий. Если кто-то достоин истребления, так это вы!
Настя поняла, что выдала себя в тот момент, когда не удивилась внезапной перемене. Жрица ожидала недоумения, слез, оправданий, чего угодно, кроме промелькнувшего в глазах пленницы удовлетворения - "наконец-то"!
- Я знаю, что вас кто-то прислал. И прислал с определенной целью. У наших врагов всегда одна цель - сокрушить империю Уиннапран. Ты расскажешь нам обо всем, назовешь тот недостойный мир, что породил врага. Одна или вместе с дружками ты выйдешь на главную площадь столицы и объявишь всем жителям империи, что вы, древние боги умирающего мира, явились сюда, в совершеннейший из миров, ибо только он - достойное прибежище богов!
- Зачем? - удивилась Настя, - Я могу понять, зачем нужна наша смерть, но для чего притворяться богами?
- Мы, жрецы и властители империи, тоже пришли издалека и когда-то были чужими в этом мире. Но часть наших подданных - потомки исконных обитателей этих земель. И хотя они живут в десять раз дольше и в тысячу раз лучше, чем до нашего прихода, были смутьяны, которые называли кощунством то, что мы забрали силу колдовского источника под этим городом. Источник давно иссяк, а смутьяны сгнили в могилах, но в народе бродит поверье, будто разгневанные духи Запретной горы однажды явятся и отомстят.