– Простите, что испугал вас, – выдохнул я. – Вот, возьмите, вы обронили…

Я протянул протез. Она боязливо сделала шаг вперед, выхватила его, и стала, не глядя уже на меня, прилаживать ремешки на место – причем получалось у нее из рук вон плохо (наблюдая за ее мучениями, я не удержался от грустного каламбура). Собравшиеся вокруг начали расходиться – сам того не ожидая, я выдал им удовлетворительное объяснение своей дикой выходки. Ну потерял человек вещь, не заметил, а этот… взялся ее догонять, чтоб вернуть – что же здесь такого? Слава Богу, зазвенел звонок, призывающий на пару, и через минуту рядом с нами не осталось никого.

Девушка отчаялась правильно застегнуть все нужные пряжки, и бессильно опустила правую, здоровую руку вниз. Левая рука со свисающим протезом выглядела жутко, будто переломленная пополам. Глаза угрожающе наполнялись слезами.

– Давайте помогу, – неудачно предложил я.

– Не т-трогайте меня! – строго сказала она. Теперь у меня не оставалось никаких сомнений: если я и забыл, как она выглядит, то этот ломкий, звенящий голос я бы не перепутал ни с чьим другим. Это было невозможно, но это было так: это была она.

Я шагнул навстречу, но она снова резко отшатнулась, всплеснув руками (при этом оторванная конечность крутанулась в воздухе, махнув мне ладонью), неловко наступила сама себе на носок ботинка, и, как давеча, грохнулась на пятую точку. Смех смехом, но все это становилось невыносимым. Я, презрев смущение, подхватил ее подмышки, поднял на ноги и втащил в ближайшую, к счастью незапертую, аудиторию. Здесь было пусто, и никто не мог помешать нам объясниться. Посадив всхлипывающую Асю на край парты, я присел перед ней на корточки.

– Ты – Хомячкова Ася, верно? – мягко спросил я.

Она кивнула, закрыв лицо пустым рукавом левой руки.

– Ты помнишь меня?

– П-помню, – сказала она в нос. – Вы же сами спрашивали на лекции, кто я такая.

– А почему ты сейчас убегала от меня?

– Какое вам дело!

– Знаешь, я ничего не понимаю. Да перестань же рыдать, ради Бога! Ничего страшного не происходит… Просто помоги мне разобраться. Пожалуйста.

Она не ответила, и я тяжело вздохнул.

– Я знал одну девушку, которую тоже звали Ася Хомячкова. И на которую ты очень-очень похожа. Это ты, Ася?

Она снова молчала, неподвижно глядя на меня.

– Это ты?..

– Да к-какая разница! – замотала она головой так, что ее волосы разлетелись пушистым облаком. – Оставьте меня в покое! Неужели вы могли подумать, что я… вы… П-после всего, что вы сделали со мной?!.

– Что же я сделал?!

– Не п-помните? – зловеще протянула она, уставившись на меня широко раскрытыми глазами, в которых стремительно высыхали слезы. – Так вспоминайте! Вспоминайте же!