Он снял с головы фуражку, пригладил короткие седеющие волосы.
– Значит так: сиди здесь, я скоро вернусь. Отведу коня на колхозную конюшню, мол – уехал, сам пешком да кругом по кромке леса вернусь. Часа за два обернусь. Ты тут пока пошукай, может, какие улики найдёшь. Только без усердия особого – вещи портить не надо.
– А если…, - вскинулся учитель.
– А если Сарафанов нагрянет, закрой его в доме на замок, а сам снаружи в воздух разок пальни. Я и примчусь. А буде вздумает лесник на тебя кинуться, стреляй в ногу. Это его в раз охолодит. Сможешь?
– Я в людей не стрелял пока, – сказал Торопов. – Не приходилось. Но, думаю – да!
Он покраснел под пронзительным взглядом участкового и уже твёрже сказал:
– Не сомневайся, товарищ Краюхин. Только и ты долго не ходи. Все таки у тебя опыта в таких делах всё побольше будет.
Краюхин хлопнул его по плечу и вышел. Несколько мгновений спустя Тропов услыхал, как снаружи щёлкнул, закрываясь, замок.
Глава тринадцатая
Учитель присел на грубо сколоченную табуретку и заново осмотрел помещение. Не сказать, что жил Сарафанов в нищете. Вещи, которые висели на гвоздях, вбитых в стену справа от входа, были, хоть и не новые, но ещё вполне добротные. Торопов подошел, похлопал по карманам чего-то вроде дождевика. Проверил один. Нашарил обрывок газеты и табачный мусор. Снова обошёл дом по периметру. Заглянул на печь. Тонкий матрас, одеяло, набитая душистым сеном подушка. Под подушкой – пусто. Снова огляделся. Обыск оказался не таким уж увлекательным занятием. В книжках сыщик почти мгновенно находил тайники и секретные записки, которые, не сходя с места, расшифровывал.
А тут где искать? Простукивать деревянные стены? Он подошёл к окошку, подёргал небольшой подоконник, покрытый слоем пыли. Вбит намертво. Отодвинул выцветшие на солнце занавески, выглянул наружу. Улица, на которую выходило окно, была безлюдной. Ну а как же: лето, будний день. Кто в поле, кто на ферме. И только совсем уж дряхлые или очень юные остались дома на хозяйстве.
Торопов отошёл от окна, снова осмотрелся.
«Как-то я бессистемно действую», – подумал он.
Выбрав стенку справа от окна, он стал водить по ней взглядом слева направо, постепенно опуская взгляд. Пару раз он прерывал своё занятие, подходил стене, щупал в показавшихся подозрительными местах. Тщетно. В основном это были сучки причудливой формы, да выступы на потемневших от времени брёвнах.
Со стен переключился на потолок, потом осмотрел буфет на предмет потайных отделений. Вышел в сени, забрался на пыльный чердак.
Ни-че-го.
Вернулся в избу.
Интересно, сколько он потратил в своих поисках? Час – не меньше. Торопов снова выглянул в окно. Солнце перескочило зенит, но ещё вовсю жарило. Послеобеденное время – мёртвый час. Скорей бы что ли Краюхин пришёл. Может у него лучше получится.
Зря я во всё это ввязался, – думал Торопов. – Возомнил себя Шерлоком Холмсом. Простейшего обыска провести не могу. Не дай Бог – Сарафанов припрётся, вообще опозорюсь. Вот ведь жили рядом, человек, как человек, а что оказалось…
А что, собственно оказалось?