– Ты шутишь, молодой сагиб. Всякий человек должен иметь своего хозяина и платить ему дань. У тебя, наверное, тоже есть хозяин[170].

– Не время вести теперь споры, – вмешался пандит Давасарман. – Ты подумай лучше, как нам добраться до гомпы.

– Нам надо немного вернуться. Если духи не помешают, то я скоро найду правильную дорогу.

Начался спуск по крутому склону. Томек устал больше других, поэтому он медленно плелся в самом конце. Вдруг ему показалось, что кто-то на него пристально смотрит. Он быстро повернулся и внезапно увидел на снегу тень какого-то существа, скрывающегося за обломком скалы. Услышав тихий оклик Томека, его товарищи повернулись и, по-видимому, тоже увидели огромную четкую тень неизвестного существа, хорошо заметную на гладкой, как зеркало, снежной поверхности, потому что они остановились и в изумлении поглядели друг на друга.

– Ми-те, животное, которое ходит, как человек! – с ужасом воскликнул тибетец.

Услышав это, Томек молниеносным движением сбросил рюкзак и, сжимая в руках штуцер, бегом направился к обломку скалы. Юноше много приходилось слышать об этом странном существе, поэтому он бежал, не глядя даже, следует ли за ним кто-нибудь из друзей. До скалы, за которой скрывался снежный человек, оставалось всего десятка полтора метров. Вдруг тень стала сокращаться и в конце концов совершенно исчезла. Томек ускорил шаги и понял, что странное существо уходит.

Не дойдя нескольких шагов до скалы, Томек поскользнулся на твердом насте. Он упал и, не удержавшись, покатился вниз по склону. Во время падения юноша потерял очки, но, взволнованный встречей, не обратил на это внимания. Вскочив на ноги, он добежал до скалы. Всего лишь в нескольких десятках метров от него какое-то бурое существо исчезло между двумя огромными камнями.

– Есть, есть! – крикнул Томек бегущим за ним друзьям и помчался как сумасшедший вперед.

Томек забыл об усталости, которая мучила его вот уже несколько дней. Забыл о потерянных очках. Он с ходу перескакивал через торчавшие из-под снега камни, спотыкался, но не отрывал взгляда от больших камней, за которыми скрылся легендарный йети.

Томек гнался за бегущим животным довольно долго. Животное оставляло за собой на снегу следы босых ног. Томек опередил своих товарищей на несколько десятков метров и, таким образом, возглавил погоню. Ему казалось, что он видит бурое существо за скалами, но всякий раз оно принимало другой облик. Иногда это существо напоминало нагого, лохматого человека, а иногда, когда опиралось на все четыре лапы, становилось похожим на гималайского медведя. Существо быстро удалялось от Томека и взбиралось все выше и выше.

В конце концов Томек уже не был уверен, видит ли он что-нибудь на блестевшем на солнце крутом склоне, покрытом гладким, как стекло, льдом. У него перехватило дыхание. Сердце стучало как молот. В висках пульсировала кровь, а солнечный блеск резал глаза.

Томек бежал все медленнее и медленнее. Вот он услышал голоса товарищей и остановился, чтобы передохнуть. Через какое-то время подбежали запыхавшиеся друзья.

– Ты летел как на крыльях, – сказал Смуга, – я даже не мог тебя догнать. Ты видел, что это было?

– Я уже ничего не понимаю, – ответил Томек. – Иногда мне казалось, что это голый человек небольшого роста. Но когда он становился на четыре лапы, то очень напоминал медведя. Рассмотреть его получше было нельзя, потому что расстояние до него оставалось довольно большим, а солнце слепило мне глаза. А я еще очки потерял, когда упал.

– Ах, черт возьми, вот было бы славно, поймай мы случайно легендарного снежного человека, – вздохнул Смуга.

– Идем отсюда как можно скорее. Кто увидит ми-го, с тем случится несчастье, – шепнул тибетец.

– Этот ваш ми-го, скорее всего, окажется самым обыкновенным медведем, – сказал Вильмовский. – Но мы уже и так много времени потеряли. До наступления ночи нам надо добраться до монастыря.

В конце концов проводнику удалось найти нужную дорогу. К вечеру путешественники увидели светлые стены монастыря. У его подножия стояло несколько домиков с плоскими крышами. Это была дронгпа, то есть деревушка крепостных крестьян, принадлежавшая ламам.

Между чортенами[171] у входа в монастырь, по обеим сторонам дороги, стояли две молитвенные мельницы. Проходя мимо них, ламы толкали барабаны мельниц, тем самым посылая молитвы Будде. Украшения на стенах и потолках прямоугольного здания монастыря были голубого, зеленого и красного цвета, причем каждый из этих цветов отделялся от другого белой полосой. Узенькие окна были покрыты изображениями людей и животных. Вход в храм, завешенный толстой шерстяной портьерой, вел через вырубленные в скале ступени крыльца.

Встретить караван вышел старый лама, во рту которого сохранилось всего несколько желтых зубов, а голова была гладко выбрита. На нем были красная туника и кафтан из золотой парчи. К поясу было прикреплено небольшое изображение Будды, по-видимому полученное ламой во время паломничества в священную Лхасу, и мешочек со святой водой. В знак того, что лама принадлежал к желтошапочной секте, он держал в руке шапочку с коротким султаном.