– С такими всегда так.

Андертон снова посмотрела на квадрат из девяти фотографий.

– Пятеро, которых мы не знаем, могут быть потенциальными жертвами. Он увидел их во время рабочей съемки, счел подходящими, и вот они на стене.

– Точно, – кивнул Уинтер. – Пока ему хватает удовлетворения от последнего убийства, но в какой-то момент он задумается о следующем 5 августа. И к тому моменту у него уже будут варианты.

– Как долго он выслеживает жертв, по-вашему?

– Думаю, речь идет не о неделях. Это месяцы – возможно, не менее шести-семи. Гифорд предпочитает продвигаться медленно и осторожно. Когда он подходит к крыльцу с бомбой, он уже знает их не хуже их самих. И все это дает веб-камера. Он может видеть жертв такими, какие они есть, без масок.

– Да, – кивала сама себе Андертон, – вот и нашлась точка пересечения всех жертв, которую я так долго искала. Вы оказались правы – останавливаться он и не планировал. Все эти люди сами впустили Гифорда в свою жизнь. Самое страшное – никто из них и не подозревал, какой монстр стоит перед ними.

Уинтер вернулся к изображениям жены-тире-девушки Гифорда. Его внимание привлек снимок в нижнем ряду, на котором она – с красными заплаканными глазами – пыталась прийти в себя. На этой фотографии ее лицо не было искажено эмоциями, и можно было понять, как она выглядит. Ей было от 25 до 30 лет. Черные волосы до плеч, карие глаза. Обычное, непримечательное лицо. В школе с такими, как она, никто не хочет идти на выпускной. Но все же что-то особенное в ней было.

Он обернулся на Андертон. Она медленно продвигалась вдоль стены и была полностью поглощена рассматриванием фото. Уинтер снял эту фотографию, сложил вдвое и положил в задний карман джинсов. Через секунду она повернулась и посмотрела на него. В ее взгляде не было подозрения, только крайнее любопытство. Она сразу же вернулась к своему процессу, изумленно качая головой.

В последний раз взглянув на жену-тире-девушку Гифорда, Уинтер переместился к рабочему столу. К торцевой стене чердака был прибит стенд с инструментами. Все они были аккуратно расположены и легкодоступны. Для кропотоливой работы были предусмотрены специальные увеличительные очки. Для фиксации изделий на столе имелся зажим. Вокруг было столько улик, что их одних хватило бы, чтобы упрятать Гифорда до конца жизни. Андертон демонстративно кашлянула у него за спиной. Большим и указательным пальцами она держала латексные перчатки. Он взял их и надел. Сама Андертон надела свою пару еще раньше.

На левой стороне верстака лежали десятки петард в кричащей яркой упаковке и с говорящими названиями, типа «Дыхание дракона» и «Вулкан Кракатау». Такие фейерверки свободно продавались в магазинах и почти ничем не отличались от продаваемых миллионными тиражами каждое Четвертое июля, в День независимости США. Только эти фейерверки не предназначались для праздника. Они несли смерть, разрушение, увечья и страдания. Рядом лежали две запаянные пластиковые трубки. Одна – для пороха, вторая – для порошковой краски.

Чуть дальше лежал коробок спичек и маленький пластиковый контейнер с елочными гирляндами. Во втором контейнере были три готовых детонатора. Уинтер взял в руки один из них. Стеклянная оболочка лампы была обмотана изолентой. Внутри был серный порошок, который Гифорд счистил со спичечных головок. Концы выходящих из нее двух проводов были оголены. Изделие казалось совершенно безобидным, вводя в заблуждение своим легковесным и несерьезным видом. Если подсоединить оголенные проводки к девятивольтовой батарейке, произойдет взрыв. Очень просто и смертельно. Уинтер вернул лампочку в контейнер и направился к концу стола. Там лежала готовая бомба. Он взял ее в руки, и Андертон порывисто вздохнула.

– Разве это можно брать?

– Успокойтесь. Они опасны только при контакте с электричеством. Мы даже можем с ней поиграть, это не несет никакого риска.

– Лучше не надо.

Уинтер подошел к ближайшей лампе, чтобы более детально рассмотреть бомбу. Она была легче и меньше, чем он себе представлял: семь с половиной сантиметров в длину на два с половиной сантиметра в диаметре. Можно было догадаться, что небольшой размер бомбы компенсировался крупной начинкой, которая и обеспечивала смертельный характер поражения. Уинтер был впечатлен. Должно быть, убийца провел немало времени в поисках идеального размера бомбы и начинки. Трудно было не оценить элегантность найденного решения – оно было простым, практичным и смертоносным. А этим восхищаться невозможно. В конце концов, основная задача этой конструкции – нести смерть.

– Хотите взглянуть? – спросил он, протягивая бомбу Андертон.

– Обойдусь, спасибо, – ответила она, подняв руки и сделав шаг назад.

– Она безобидна.

– Да, вы уже который раз это повторяете. Что ж, сейчас мы на сто процентов уверены в том, что Гифорд – тот человек, которого мы ищем. Сомнений нет. Фримен должен знать, – заявила Андертон, вытаскивая телефон.