Хворостов пытается быстро вытащить руку из верёвочной петли и пошевелить ею, но сделав неловкое движение, сморщился от боли.
Садись уже, герой! Вижу, как не больно! Хорошо хоть рука левая... Туров смотрит на руку младшего лейтенанта и, видимо, что-то решив для себя, начинает излагать своё решение: Мне на неопределённое время как раз нужен помошник, который поможет разобраться с бумагами, которых у меня накопилось уже предостаточно. Понимаешь Василий, времени на сидение с ними совсем не хватает - приходится часто ездить в прифронтовую зону. Заранее предвижу твой ответ и говорю - нет! Мария Петровна не сможет мне помочь! У неё, в отличие от вас, нет соответствующего допуска - это раз! В наших играх она смыслит, извините старика за сказанное, как свинья в апельсинах - это два! Третий довод, если хочешь - придумай сам! Так вот, дорогой мой младший лейтенант, определяю вас на время в помошники. Будете сидеть за начальственным столом, разгребать разную писанину, и не просто разгребать, а головой своей светлой и не пробитой думать, потом анализировать, обобщать и мне докладывать... Товарищ Громкий, согласитесь, как здорово я всё придумал!? Да, ты не молчи! Порадуйся за дружка! Я ведь пока не самоубийца, подраненного командира на оперативную работу посылать, Николай Николаевич пытается говорить серьёзно, но нет-нет, да на его лице можно разглядеть мимолётную улыбку.
Никак нет, товарищ майор! - не смогу я здесь в кабинете... помогать, почерк у меня не разборчивый и ошибки при письме допускаю. Вам самому потом неловко будет! чуть ли не плача, взмолился Хворостов. Громкий молча стоит и в разговор не влезает, думая, какое задание сейчас придумает для него товарищ начальник.
Для оперативной работы рука совсем не помеха, скорее даже наоборот - кто будет обращать внимание на раненного красноармейца, конечно, при соответствующем его виде, Хворостов продолжает отбиваться от нерадостной для него затеи Турова.
Какой ещё соответствующий вид? Всё я знаю... и о ваших с Громким талантах, тоже! Туров кладёт в пепельницу потухшую папиросу, потом машет рукой: Ладно, прощаю обоих! Своими действиями вы, вместе с самим "Путником", оказали ему добрую услугу - сейчас объясню почему. В "Абвере" его будут крутить по самой полной, и обязательно спросят о действиях роты на плацдарме. Они станут не просто спрашивать, а ещё и сравнивать с действиями своих вояк, причём по дням. Это первое. Наши немецкие "коллеги" понимают, что ни один здравомыслящий начальник не пошлёт своего агента неделю воевать на передовой, почти 100% рискуя его потерять, а постарается найти способ переправить к противнику в тыл как-то иначе, тем более, что в тех местах нет сплошной линии фронта. Это второе. Ваше с "Путником" везение косвенно подтверждает разработанную нами легенду и даёт парню лишний шанс пройти проверку. Как говорится, что нет худо без добра! Я понятно вам всё объяснил?
Так точно, товарищ майор! произносят оба командира, в душе радуясь, что всё для них закончилось без начальственных причуд.
Тогда, поступим следующим образом, Туров переходит непосредственно к предстоящему делу: Как только вы напишете подробные отчёты о всех своих похожден... майор на миг запнулся и тут же продолжил говорить: о вашей служебной командировке, то разрешу на пару суток продлить ваши осенние каникулы, но так, чтобы оба привели себя в порядок, отмылись от копоти и дыма, отдохнули, выспались и со своими болячками, в обязательном порядке, обратились к докторам. Насчёт последнего - это приказ! Сидора свои заберите с собой, а оружие и лишние трофейные вещи оставьте у меня в кабинете. Мы их потом вместе рассмотрим. Работы у меня для вас будет много - через двое суток будем готовить к подрыву нашу подводную лодку. А пока я не передумал, идите и отдыхайте, начальственным, не терпящим возражений голосом произносит Туров...
Спустя минуту, Громкий и Хворостов, забрав свои вещевые мешки, покинули кабинет и отправились отдыхать. Слова начальника о подводной лодке вызвали искреннее недоумение на лицах обоих...
Оставшийся один, Николай Николаевич подходит к большому окну, распахивает шторы и несколько минут смотрит на мост, здание вокзала и Неву, и, раскуривая свою папиросу, сам себе признаётся, что сегодня он очень сильно позавидовал этим мальчишкам-лейтенантам...
Докурив папиросу, майор проходит к рабочему месту, усаживается на стул, достаёт несколько плотных листов бумаги, вытаскивает из вазы-пенала ручку с пером N63, удобно располагает чернильницу и, обмакнув в тушь перо, начинает писать рапорт. Заполнив обязательные пункты и графы, Туров пишет следующие строки:
"Первая часть операции "Тропинка", целью которой была заброска нашего сотрудника во вражеский тыл, прошла с некоторыми осложнениями. Со слов обеспечивающих скрытый переход лейтенанта ГБ Громкого и младшего лейтенанта Хворостова, агента "Путник" они скрытно вели почти до самых неприятельских позиций, но наступившая темнота помешала установить, перешёл агент линию фронта или был убит по дороге. Поэтому, пока нет достоверно точных данных о благополучном переходе "Путником" вражеской линии фронта..."
Оторвавшись от своего "чистописания для начальства", майор подумал, что надо отразить в рапорте, что пока налицо полная неизвестность, которая совсем не означает полный провал их оперативной разработки. Если исходить из того, что всё произошло по нужному нам сценарию, то в самое ближайшее время немецкая авиация или дальнобойная артиллерия должны проявить активность в намеченном, по плану операции, районе города. В рамках обеспечения подлинности легенды, "Путник" должен назвать немецкому командованию представляющие интерес цели. Поэтому, с 15-го по 25-е сентября 1942-го года, враг должен предпринять ряд мер для разведки и уточнения этих ложных объектов для последующего их уничтожения авиацией или дальнобойной артиллерией. Обстрел артиллерий маловероятен из-за большого рассеивания артиллерийских снарядов при стрельбе. Туров ещё много чего написал в рапорте.
Закончив с рапортом, он достал типовые листы и начал заполнять пункты наградных листов на лейтенанта Громкого и младшего лейтенанта Хворостова за бои на плацдарме под Усть-Тосно, написав, что оба командира в боевой обстановке проявили себя с самой наилучшей стороны, лично участвуя в боях, нанесли ощутимый урон немецко-фашистским захватчикам. Оба пролили свою кровь за нашу Советскую Родину. Не смотря на полученные ранения, не оставили свои позиции и продолжили участвовать в проводимой командованием Лен.фронта Усть-Тосненской, операции...
Отдельный наградной лист майор Туров заполнил на младшего лейтенанта ГБ Горского. Николай Николаевич решил передать эти наградные листы на рассмотрение, а уже там, как получится, зная, как его начальство скупится на награды.
Забегая вперёд, следует сказать, что Правительство СССР и Президиум Верховного Совета наградил оперативных сотрудников отдела лейтенанта ГБ Владимира Громкого и младшего лейтенанта ГБ Василия Хворостова за героизм и личное мужество, проявленные на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками, орденами "Отечественная война первой степени". Точно таким же орденом, но уже согласно закрытого Указа, был награждён младший лейтенант ГБ Владимир Горский.
Глава 8. Венк проверяет
Эрих Венк уехал из Никольского когда на улице начинало вечереть и, пока водитель проявлял чудеса вождения на разбитой грунтовке до Сиверской, молчал, в очередной раз проигрывая в голове ход допроса, ответы и вопросы. По приезду в "Абвергруппу", офицер сразу же направился в свой рабочий кабинет, где просидел с бумагами почти до полуночи. Особое внимание абверовца привлекла та часть допроса перебежчика, где говорилось о русской субмарине, якобы стоящей на ремонте и уже почти готовой выйти на морские коммуникации Балтики. Сидя за письменным столом, отодвинув в сторону несколько листов бумаги и освободив место, обер-лейтенант придвинул ближе к себе массивный короб телефонного аппарата, снял трубку и несколько раз прокрутил ручку вызова оператора узла связи и после ответа начал говорить:
Алло! Вас беспокоит обер-лейтенант Венк! Это очень срочно! Соедините меня с "Макс-3", под таким позывным значилась служба безопасности аэродрома в Сиверской. Да! Слушаю! Пригласите к аппарату гауптштурмфюрера Ланге. Спасибо, жду.
После не долгого ожидания на том конце трубки приятный женский голос произнёс:
Обер-лейтенант Венк? Соединяю с господином гауптманом Ланге. Говорите!