Уже два раза звонили из штаба Полицейской дивизии, что в Никольском.

Это та дивизия, солдаты которой уже несколько недель успешно отражают атаки русской пехоты под Усть-Тосно, Ивановской и Отрадным?

Так точно, герр обер-лейтенант! звучит голос на другом конце телефонной трубки.

И зачем я им понадобился? сидя на кровати, произносит офицер, лениво потягиваясь, разведя руки в стороны. Трубку аппарата он прижимает плечом к уху и откровенно зевая, уточняет:

Говорите яснее, Назе!

Да, герр обер-лейтенант. На участке 5-й роты второго батальона перешёл линию фронта русский перебежчик. Это бывший фельдфебель из зенитной артиллерии, чем-то проштрафившийся перед своим начальством, разжалованный и отправленный искупать кровью свою вину под Усть-Тосно.

И что с того? Я теперь должен быстрым аллюром лететь к ним в Никольское и посмотреть на этого красавца? отвечает в микрофон телефонной трубки, не совсем отошедший от сна, офицер. Пусть его на месте допросят и отправят в лагерь кормить там немецких вшей, вместо вшей в русских окопах.

Прошу прощения, герр обер-лейтенант, но мне сообщили, что это не совсем обычный "иван". Ночью он умудрился вытащить на себе, с поля боя нашего раненого и оружие, не отстаёт обер-фельдфебель.

И впрямь герой! с иронией подумал про себя Венк.

Но это ещё не всё. На первичном допросе выяснилось, что этот бывший фельдфебель почти год прослужил в зенитно-артиллерийском полку, расположенном в самом центре их проклятого богами, Петербурга. Офицер из оперативного отдела дивизии, какой-то гауптштурмфюрер Кляйн, посчитал своим долгом немедленно вас оповестить, думая, что этот перебежчик будет интересен нашей "Абвергруппе", закончил докладывать Назе.

А вот это, уже действительно похоже на удачу! подумал офицер, сон которого мгновенно улетучился. Отто, меня просто так беспокоить не будет! продолжая удерживать плечом телефонную трубку возле уха, Венк поднимается с кровати и перед тем, как начать готовиться к принятию водных процедур, отдаёт распоряжение: Назе, вы меня слушаете? Через пятнадцать минут организуйте мне телефонный звонок из нашей конторы в разведотдел этой полицейской дивизии, и от моего имени попросите пригласить к телефонному аппарату гауптштурмфюрера Кляйна. Спасибо за звонок!

Офицер подходит к рукомойнику, расположенному в углу рядом с входом в комнату, и стал с мылом мыть руки, лицо, чистить зубы и на сухую бриться. После умывания офицер белоснежным полотенцем тщательно вытер своё лицо, взял лежащий на кровати китель, застегнул все пуговицы, затянул на поясе ремень, достал из-под подушки "Люггер", уверенным жестом вложил его в кабур и стал обувать на ноги, надраенные до блеска, сапоги. Всё это он проделал чисто механически, - мозг офицера уже включился в свою работу.

Кажется информация действительно стоящая, и этот перебежчик действительно тот, кто нам нужен. Интересно, что же это за "фрукт", как говорят русские "коллеги", попал в наше лукошко. Парень приволок на себе нашего солдата - приём не новый! Такой поступок явно повышает шансы на доверие и как бы выделяет его из общей серой массы пленных, которых наш доблестный Вермахт пленил с начала кампании столько, что в Польше и в Германии все лагеря ими забиты под завязку. А ведь этих скотов нужно кормить! То, что перебежчик ранее проходил службу в частях ПВО в самом Ленинграде, тоже заслуживает особого внимания. Опять же, он был обижен властью. Полный набор, если этот пленный вражеский агент, отправленный к нам на внедрение! С этим русским парнем надо будет долго работать и тщательно повозиться при его проверке. Но если этот человек на самом деле готов нам служить верой и правдой, как поговаривали жандармы в ещё царской России, то лучшего агента из русских нам не найти. Это будет большая удача! размышлял обер-лейтенант.

За годы службы в "Абвере" он разучился верить людям, особенно русским, с их непредсказуемым характером и лирическими свойствами загадочной славянской души. Про душу очень красноречиво написал кто-то из классиков, имя которого сегодня вспоминать не хотелось. Обер-лейтенант вспомнил совещание, которое проводил 24.07.1942 года фельдмаршал фон Кюхлер, известный в вермахте как "покоритель Парижа", теперь назначенный Фюрером, командующим группой Армий "Норд", на котором он устроил всем, вызванным на ковёр, начальникам "Абверкоманд" группы хороший разнос. Этот сухощавый старик с моноклем в глазу был недоволен работой разведки и открыто обвинил в том, что служащие Канариса зря едят свой хлеб с маслом! Ещё он сказал, что именно разведчики прошляпили наступление двух большевистских армий, направленных на де-блокаду Петербурга. А ведь мы активно работали всё это время. Сейчас "Абвер" посылает в тыл к русским своих наспех обученных агентов целыми пачками, отлично понимая, что из большого их количества, только единицам удастся выжить и успешно внедриться, совершить диверсии и вернуться назад. Единицы будут собирать сведения о противнике в прифронтовой полосе, передавать их в Центр, но более месяца продержаться в тылу большевиков они не смогут...

Обер-лейтенанта всегда коробило само слово "кто-то" - интересно, сколько это в количественном выражении? Десять? Сто? Или около тысячи? Или ещё больше? Сколько? Даже в Берлине, в самом центральном департаменте Адмирала, лучшие аналитики разведки затруднялись дать точный ответ на эти вопросы. Также было известно, что русские НКВД-шники не очень церемонятся с пойманными агентами и после непродолжительных допросов, быстро и без проволочек ставят бедняг к ближайшей стенке и густо мажут им лоб зелёнкой - как говорится расстрел, по законам военного времени! И ещё о чём подумал Венк, прежде чем направиться на службу, что обычно в артиллерийские части любых стран мира клинических идиотов и дураков не призывают, всё-таки приходится иметь дело с математическими вычислениями и сложной техникой ведения самих стрельб.

Ровно через пятнадцать минут обер-лейтенант Венк уже был на своём рабочем месте, сидел за столом, просматривая текущие бумаги, ждал телефонного звонка из Никольского. Долго ждать не пришлось - на столе раздался сигнал телефонного звонка. Офицер снимает с аппарата телефонную трубку и произносит:

Алло! Да, это я! Соединяйте!

Когда в трубке что-то щёлкнуло и соединение установилось, Венк начал говорить в микрофон:

Привет, старина Отто! Рад услышать голос старого товарища, живого и здорового! Сразу хочу сказать тебе спасибо за звонок! С меня французский коньяк!

Привет, Эрих! Я тоже рад тебя слышать! в трубке звучит далёкий голос.