Вчера вечером французские телеканалы транслировали в прямом эфире захватывающее реалити-шоу, которое можно увидеть лишь раз в пять лет: речь, конечно, о дебатах между двумя кандидатами на пост президента страны, кульминации предвыборной гонки. В финальный тур голосования, который состоится седьмого мая, прошли центрист Эммануэль Макрон и представительница ультраправых Марин Ле Пен, которой, судя по опросам, симпатизирует большинство россиян.

В отличие от сдержанного Макрона, относительно недавно появившегося в поле внимания французских избирателей, 48-летняя Ле Пен — политическая деятельница с большим опытом партийной работы, пулом преданных последователей и сложным семейным багажом. Отец кандидатки — Жан-Мари Ле Пен, одиозный националист и основатель консервативной партии «Национальный фронт», которую до недавнего времени возглавляла сама Марин. Рассказываем о главной женщине во французской политике и о том, почему её приход к власти (судя по опросам, маловероятный, но мы все помним недавние выборы в США) будет означать поражение, а не победу феминизма.

Династия

Официальная автобиография Марин Ле Пен «Против течения» начинается с жуткого эпизода из детства: она рассказывает о взрыве, который разрушил квартиру её семьи и травмировал на всю жизнь — по словам Ле Пен, именно так, в восемь лет, очнувшись в собственной постели посреди осколков, она узнала о профессии своего отца. Ответственность за теракт, разрушивший половину многоэтажного дома в роскошном пригороде Парижа Нёйи-сюр-Сен, взяла на себя неизвестная экстремистская «группа еврейской памяти». Но Жан-Мари Ле Пен был в сложных отношениях со многими: на протяжении своей бурной карьеры, которая продолжается до сих пор, политик успел оскорбить всех, кого можно оскорбить, посылал к чёрту журналистов, кричал на однопартийцев и бросался с кулаками на оппонентов. В 1956 году в одной из таких схваток Ле Пен потерял глаз, из-за чего долгое время носил повязку, позже сменив её на привлекающий меньше внимания протез.

Отношения Марин и двух её старших сестёр с отцом никогда не были простыми: в 1987 году таблоиды смаковали подробности некрасивого развода родителей, мстивших друг другу, в школе девочки столкнулись с травлей со стороны одноклассников и преподавателей, а после окончания юридического факультета Марин с большим трудом устроилась на практику: ни в одной из адвокатских контор не хотели иметь дела с семейством Ле Пен. По словам самой Марин, не самое счастливое детство и необходимость объединяться против обидчиков в школе подтолкнули её к юридической, а затем и политической карьере.

Сейчас пиарщики кандидатки представляют всю её жизнь как большой осознанный путь к президентскому креслу, однако по немногочисленным свидетельствам можно догадаться, что молодость Марин была вполне обычной и не во всём соответствовала линии партии: преподаватели университета отзывались о ней как о простой студентке-прогульщице, а бывшие подруги вспоминают, что Марин любила клубы, где лихо отплясывала под афро-поп и самбу. Помимо отца в жизни девушки был ещё один яркий человек — крёстный «Мсье Эрик», легендарный мафиози, которого неоднократно привлекали к ответственности за сутенёрство. Да и ультраправые взгляды, судя по всему, политик разделяла не всегда: первой адвокатской работой Ле Пен была защита прав мигрантов. Все эти истории о юности Ле Пен собрали в своей книге-расследовании «Политика вопреки» журналисты Матьё Дежан и Давид Дусе — складывается ощущение, что в этом издании и в официальной автобиографии речь идёт о совершенно разных людях.

Сегодня дочери печально известного националиста не распространяются о том, в каких они отношениях с отцом: известно, что старшая Мари-Каролин, покинувшая партию отца ради «Национального республиканского движения», и сама Марин не разговаривают с ним много лет. Возможно, на первых порах участие будущей кандидатки в президенты в жизни партии было лишь попыткой построить отношения с отцом и завоевать его уважение: в одном из интервью Марин с горечью вспоминала, что глава семьи всегда был далёк от дочерей и не интересовался их жизнью, а едва ли не первый их осмысленный разговор состоялся во время муниципальных выборов, где отец и восемнадцатилетняя дочь работали вместе.

Политическая программа

Марин Ле Пен, как дипломатично выразился Владимир Путин, представляет «достаточно быстро развивающийся спектр европейских политических сил» — то есть ультраправых, завоевавших во Франции небывалую популярность на фоне миграционного кризиса во время правления социалиста Олланда. Несмотря на то что её позиция очевидна и многим даже близка, в попытке привлечь больше избирателей Ле Пен намеренно дистанцировалась от отцовского «Национального фронта»: партия Жана-Мари Ле Пена ассоциируется с расизмом, ксенофобией и антиконституционными заявлениями, что кандидатка в президенты разумно посчитала риском для своей кампании. В конце апреля Марин Ле Пен объявила, что временно отступит от своих обязанностей главы «Национального фронта» — судя по всему, это символический жест, который должен напомнить избирателям, что Ле Пен на выборах представляет прежде всего себя и народ Франции, а не какую-то политическую силу.

В 2016 году Марин Ле Пен заявила, что традиционная система устарела, а она сама не относит себя ни к левым, ни к правым. При этом её предвыборная программа вполне вписывается в правую риторику: кандидатка обещает, что в течение года после выборов выведет Францию из совместного военного командования НАТО, устроит референдум по «Фрекзиту» (выходу Франции из Евросоюза), вернёт национальную валюту — франк, а также жёстко сократит иммиграцию — в первую очередь за счёт трудовых мигрантов, беженцев, программ по воссоединению семей и «права почвы». Это очень радикальные меры для Франции с её концепцией равенства и братства, где особенно трепетно относятся к этническому многообразию. Прошедшие дебаты ещё раз показали, что свои позиции Ле Пен готова резко отстаивать, не всегда заботясь о достоверности аргументов. Рациональный Макрон раскритиковал экономические аспекты программы Ле Пен; она, в свою очередь, осыпала оппонента оскорблениями, заявив, что он «продаст всю Францию с потрохами», как только окажется в президентском кресле.

И всё же стоит отдать должное работе Ле Пен по преобразованию отцовской партии: если раньше «Национальный фронт» был довольно маргинальным, то сегодня это популярная партия с внятной программой, в некоторых аспектах даже более либеральной, чем у центристов и левых. Заняв пост главы партии в 2003 году, Марин отстранила отца от управления — под её руководством дела быстро пошли в гору, а обширная кампания по «дедемонизации» дала плоды: в 2014 «Национальный фронт» получил 24 места в Европарламенте (всего у Франции их 74). Хотя рейтинг Ле Пен ниже, чем у центриста Макрона, ситуация на грядущих выборах сильно отличается от 2002 года, когда во второй тур с Жаком Шираком прошёл её отец: французы настолько ужаснулись перспективе Ле Пена — президента, что массово проголосовали за непопулярного Ширака, лишь бы избежать катастрофы. В 2017 кандидатура Марин Ле Пен во втором туре выборов гораздо меньше похожа на шутку — и это пугает.

Почти феминистка

Особенно яростная дискуссия развернулась вокруг обещаний Ле Пен вести борьбу за права женщин. Казалось бы, у политика были все предпосылки, чтобы стать последовательной феминисткой: Марин жила с деспотичным отцом, дважды разведена, родила троих детей за год (двое из них близнецы), признаёт, что рабочая неделя женщин длится гораздо дольше из-за «второй смены», а совмещать политическую карьеру с материнством невозможно. Однако правозащитницы и активистки не устают объяснять, что «феминизм» Ле Пен, который противники равноправия ехидно окрестили «национал-феминизмом», лишь приманка для избирательниц, которые всё активнее принимают участие в политической жизни и в этом году составят больше половины электората.

Французские феминистки запустили специальный сайт, где объясняют, почему борьба за гендерное равноправие несовместима с ультраправой повесткой, и доказывают, что «Национальный фронт» ничего не сделал для улучшения положения женщин. К самым опасным из заявлений Ле Пен феминистки относят тезис о том, что все насильники — мигранты, а также её позицию в отношении репродуктивных прав: кандидатка считает, что «у женщин должен быть свободный выбор не делать аборт». Вместо сексуального просвещения, доступной контрацепции, поддержки центров планирования семьи и яслей Ле Пен предлагает «материнские зарплаты» — защитницы прав женщин считают, что это лишь способ приковать женщин к дому и не дать им реализовывать себя вне семьи. Сама кандидатка не раз высказывалась в поддержку «традиционной» семьи: Ле Пен утверждает, что «семья — это мама и папа», и не одобряет усыновление бездетными парами без медицинских показаний. Участницы движения Glorieuses изучили итоги всех заседаний Европарламента, в котором Ле Пен представляет Францию с 2004 года, и выяснили, что политик систематически голосует против или воздерживается от обсуждения всех проектов с «женской» повесткой.

Хотя Ле Пен регулярно говорит о равноправии и даже цитирует Симону де Бовуар, она отказывается называть себя феминисткой: в автобиографии, рассказывая о том, как тяжело ей далось материнство, она говорит, что в тот период стала «почти феминисткой» — но потом, видимо, от этой мысли отказалась. По словам координатора предвыборной кампании Ле Пен Жана Мессиа, феминизм — «это радикальное движение 70-х годов», которое уже достигло всех своих целей, поэтому его существование сегодня лишено смысла. Судя по всему, это официальная позиция штаба кандидатки. «Борьба за равноправие», провозглашённая Ле Пен, касается только белых гетеросексуальных француженок из привилегированных слоёв общества — таких, как сама Марин и её сёстры. Все, кто не попадает в электорат «Национального фронта» — женщины азиатского и африканского происхождения, беженки, те, кто носит хиджаб, трансгендерные женщины, лесбиянки и одинокие матери, у которых нет денег на няню, — в курс на «равноправие» не вписываются.