— Что ты сказал? — Дарен Мак напрягся, услышав, как слуга что-то пробормотал про себя. Фразу, где отчетливо прозвучало слово «кровь»!
Никита вздрогнул, представив, что будет, если Айлу заметят и схватят. Потом достанется Ульфу, ему самому, потом всем, кто с ними связан — парень чуть за голову не схватился, осознав последствия. И как он мог принять подобную глупость за элегантное решение? Нет, определенно больше он никаких дел вести с Марикой и ее подручными не будет.
— Да вот думаю, есть ли у меня что-то подходящее для аукциона. Туда именно артефакты нужны? — Никита постарался выкинуть из головы то, на что он все равно не может повлиять, хоть это было очень и очень непросто.
Тем более что ему тут рассказали об аукционе, где соберутся богатейшие люди города. Если удастся туда попасть да заявить лот на духовные пилюли, можно же будет сразу продать любое их количество. И тогда лавка парня окажется не более чем удачным прикрытием для спуска под землю без какой-либо экономической ценности…
— Именно артефакты, — ответ Дарена Мака заставил Никиту расстроенно выдохнуть. Такие планы, и втоптаны в грязь. — Если ты думал об алхимических товарах твоего нового хозяина, то вряд ли они кого-то смогут удивить. А значит, поверенный Ридумов на аукцион их никогда не допустит. Уж поверь, многие торговцы в свое время пытались что-нибудь протолкнуть на такие встречи, но банальные товары — это ущерб для репутации организатора. И чем она выше, эта репутация, как у Ридумов, тем выше требования к товару.
Хозяин «Яйца дракона» делился информацией легко и непринужденно, словно для него было абсолютно нормально пообщаться со слугой на такие темы. В то же время он пытался проследить, на кого из гостей обращено внимание парня и кто мог послужить причиной той его странной фразы, которой, как он теперь делает вид, и вовсе не было.
— Дарен, а ты что-то будешь выставлять? — Никита ничего не знал о тайных мыслях своего собеседника и просто старался поддержать разговор.
— Ну, я бы предпочел только покупать, — Мак усмехнулся, что вкупе с его лысым черепом и синими полосами на нем придало ему довольно зловещий вид. — Но да, положение особого гостя заставляет меня что-нибудь выставить. Чтобы придать дополнительный интерес этому мероприятию… Вообще, это сюрприз, но тебе могу показать.
С этими словами Дарен Мак вытащил из кармана штанов шкатулку (и как она там только помещалась, наверно, опять игры с пространством), приоткрыл крышку и показал Никите то, что там лежит.
— Коллекционная карта! — парень мгновенно узнал скрытое под плотным стеклом сокровище. — А кто это на ней? И они вправду такие дорогие?
Да, Никита уже видел коллекцию подобных рисунков у Мастерсов, но не придал этому особого значения. Потом Ева Локка весьма холодно отнеслась к его собственной карте с глаурунгом, и парень фактически перестал считать эту находку чем-то ценным. А тут такой поворот.
— Сами карты нет, — Дарен Мак улыбнулся, походя в эту секунду на головореза, что дружелюбно подошел к тебе в переулке и предложил сделку: кошелек или жизнь. — Максимум тысяча золотых в зависимости от редкости. Но… Это старая карта, которую ни один носитель темного духовного ядра не трогал уже восемьсот лет. Еще двести, и ее хозяин, вернее, его род, сможет узнать, что же за руна на ней скрыта. Ну, или как минимум продать дороже. Такие вещи чем ближе к концу запрета, тем дороже.
Дарен рассказывал о своей карте и скрытой на ней руне так спокойно, словно это вполне обычная часть современной жизни. Не всем доступная, но точно реальная — как торги на бирже. Но это было не единственное, на что обратил внимание Никита. Во время изучения руны взрыва Ева Локка сказала, что для падения запрета важно, чтобы ее не касались любые носители духовного ядра. Дарен Мак же упомянул именно темных…
Никита сам себя одернул, чтобы не спешить с выводами, а сначала получше разобраться в вопросе.
— И много таких карт вообще? С ценными рунами? Я думал, на них просто знаки вида рисуют и все, — парень постарался выглядеть не особо заинтересованным.
— Руны вида? — Дарен Мак замешкался, а потом понял, о чем его спрашивают. — Да, такая традиция пошла последние пару сотен лет. Скопировали былое увлечение аристократии, растиражировали и распространили среди тех, кто победнее, чтобы они немного почувствовали себя ровней тем, кто на самом деле несоизмеримо выше их.
В голосе ресторатора на мгновение прорезалось столько презрения к обычным людям, что Никита даже усомнился, тот ли это человек, что так легко с ним общается. С ним, с обычным слугой, как он считает…
— А что за карты были раньше? Ну, те, которые скопировали? И как понять, какая именно карта тебе досталась?
— Тоже есть карта и начинаешь надеяться, а не тайное ли это сокровище? — Дарен усмехнулся. — Многие бедняки порой скупают эти современные бумажки с картинками в надежде уцепить свой шанс, но увы, даже в государственную лотерею Северной империи выиграть проще. Что же касается настоящих карт, просто представь… Аристократ, у которого много тайных знаний, но мало денег, нуждается в золоте — что ему делать? Взять долг у банкиров — не позволяет честь. Идти служить кому-то? Стать наемником? Да, это возможно, и, учитывая его силу и знания, он, скорее всего, даже выживет — но это долго. Гораздо проще и быстрее взять одну из коллекционных карт, нарисовать сзади какую-нибудь руну, своим словом закрепив ее ценность в глазах потенциальных покупателей… И вот у тебя на руках потенциальное сокровище. Покупатель получает возможность когда-нибудь стать сильнее. Продавец не раздает накопленные предками знания здесь и сейчас. Понимаешь?
Дарен Мак с сомнением посмотрел на слугу, прикидывая, точно ли тот успевает за его мыслью.