Такая девушка — такой путь…

Зависть. Какая же она болезненная, едкая, прямо как вода Истины. И как точно выгрызает путь к злобе. Не отводя взгляда от своего коварного Убийцы, я прикоснулся к бугристым шрамам на щеке. Памятные. Память… Гнев отступил. Отхлынул, как вода в озере при ветреной погоде.

В какие моменты я ошибся с Аней? В какое мгновение мог влюбить ее в себя, переманить к себе, но не справился? Оттолкнул. Я столько раз отталкивал ее, что теперь вряд ли пойму, где оступился сильнее. Женя… Как можно сражаться с врагом, которого не знаешь? Как можно подарить счастье другому, если сам не знаешь, что это такое?

Достаточно. Больше нет сил участвовать в слепой борьбе.

Аня прижималась к углу стойки и неотрывно смотрела на меня. Приоткрывала рот и сразу закрывала, будто не знала, какое очередное вранье придумать. Ее губы дрожали, а руки, стискивающие артефакт, тряслись. Чего же она медлит? Не знает, как использовать?

Я оттолкнулся от стойки, Роми отступил, а Аня вздрогнула. Произнесла еле слышно:

— Кейел…

Я предусмотрительно покачал головой, и она замолчала. Бледная, растрепанная, лохматая; в темных широко открытых глазах застыли слезы. Боится, что убью? Теперь, без сомнения, есть чего бояться. Но до чего же она на самом деле смелая! Не зная ее безрассудной отваги, нельзя поверить, на что она способна.

Всего два шага разделяли нас; одно чувство, сокрытое тьмой, менялось другим — они кружили голову. Девочка привстала на носках, стараясь втиснуться в стойку. Вытянула длинную шею, упрямо подняла подбородок, решительно посмотрела мне в глаза, и они затянули в водоворот воспоминаний. Рот наполнился вкусом ее поцелуев, в воздухе почудилась хвоя.

Когда-то из-за нее я не мог смотреть в собственное отражение в реках и озерах. Потом из-за нее возненавидел цветы и драгоценности. Из-за этой хрупкой девчонки я сам плакал, как девчонка. Задерживал дыхание, слушая ее громкий смех. Как же долго мне не удавалось поверить в то, что она любит меня. Она. Именно она…

Нельзя было верить. Ей нельзя верить.

Я протянул руки к ее рукам. Погладил теплую кожу.

И ночи с ней… Ласковая, уступчивая, дурманящая, как сладкое вино. О такой девушке мне можно только мечтать. Какой же я идиот, если поверил, что она может быть моей. Я присмотрелся к приоткрытым губам, опустил взгляд на шею, где быстро билась жилка. Вспомнил счастье, с которым Аня меня познакомила. Это счастье билось так же.

Жизнь Ани — источник моего счастья. Жаль, что она никогда на самом деле не принадлежала мне. Доверчивый идиот. Да, Алурей?

И ты тоже, Алурей. Ты тоже.