– Категорически нет.

– Тогда и я с тобой не пойду.

Если Чароходы предлагают убежище, мне нужна защита и для моих близких. Если нет, возможно, нам стоит бежать в страну, где призраков не считают угрозой обществу номер один.

– У тебя есть силы? – спрашивает Атлас у Брайтона.

– Нет. Были бы, я бы вам помог позавчера.

– Что?

– Когда вы сражались с призраком, помнишь? Это я попросил фотку с тобой, – объясняет Брайтон, хотя Атлас в замешательстве склоняет голову. – Ничего, там столько всего произошло, и народу было много. Я ваш фанат! Вы так круто разобрались с работорговцами и спасли ту ясновидицу от отца. У меня есть ваш «Фанко Поп», и…

– Так, оставайся тут и играй в свои игрушки, – обрывает его Атлас. – Эмиль, идем. Твоего брата это не касается.

Я смотрю на Брайтона. Ему решать, хочет он идти со мной или нет. Брайтон протягивает мне кулак, я бью его в ответ, и мы свистим. Мы вместе.

– Не говорите, что я не предупреждал. Времени собираться нет, уходим. – Он выбегает из квартиры, тут же возвращается и запирает дверь. – Там снаружи Кровавый чародей. Есть другой выход?

– Кровавый чародей?

– Другой выход, быстро!

– Пожарная лестница.

Я показываю дорогу, но тут входная дверь слетает с петель, и в квартиру входит Атлас. Еще один. Атласы смотрят друг на друга. На новеньком черная футболка под магоустойчивым жилетом, из-под рукава выглядывает шрам. Тени под глазами темнее, чем я помню.

Второй Атлас смотрит на первого.

– Что за хрень?

– Это самозванец, – говорит первый. – Наверное, в нем кровь оборотня.

– Это в тебе кровь оборотня! – Второй Атлас смотрит на двойника. – У тебя неправильные веснушки. На лбу слишком мало, а на шее совсем нет. – Он улыбается. – А еще ты не сможешь сделать вот так. – Он поднимает руку, и струя сжатого воздуха бьет в грудь первому Атласу, перебрасывая его через диван. – Давайте за мной, – говорит он нам.

За диваном раздается рык, и из-за него встает кто-то другой. Парень, лицо и тело которого растягиваются, съеживаются и меняют кожу. Одежда Чарохода растворяется в светло-сером сиянии, превращаясь в обычную футболку и джинсы. За пару секунд оборотень обзаводится новым лицом – все еще бледным, но длинным, с крючковатым носом и разными глазами: один в два раза больше другого. Я не знаю, настоящее ли это лицо или очередная маска, но желудок сжимается, когда он выхватывает из-за пояса жезл и стреляет в Атласа черным светом.

Атлас откатывается в сторону, черный свет взрывается, оставляя от семейной фотографии только пепел. Я слышал, что жезлы сильны так же, как и небожители, отдавшие для них кровь. Не хотел бы я столкнуться с небожителем, имеющим подобную силу, – или алхимиком, готовым превратить ее в оружие для других. Оборотень кидается к открытому окну, треск и звон бьют по ушам – он уходит по пожарной лестнице.